- Капитан Жо-Мидан-Джи описал мне Пойолавомаар, который представляет
собой кучку из десяти или более тесно сгруппированных и очень крутых
островов. Капитан сказал, что они расположены так близко друг к другу, что
все жители, за исключением самых маленьких детенышей, могут спокойно
скользить от одного острова к другому. В прошлые годы он сам дважды
побывал там, и больше всего ему запомнилось, что эти острова образуют
круг, и от острова к острову их окружают высокие стены, подобно той, что
защищала наш пирс в Уонноме.
- Похоже, что при таком расположении это место может стать хорошим
торговым центром, - сказал Этан.
Та-ходинг кивнул.
- Мидан-Джи говорил, что торговля является там самым важным занятием.
И потом если у каждой стены там есть ворота, капитан может вводить свой
корабль с защищенного пирса в любом направлении, не беспокоясь о том, где
он сможет поймать нужный ветер. Это очень удобно!
- Правда нам следует помнить, что многие капитаны склонны к
преувеличениям. Так сказать, сами производят свой ветер, - напыщенно
сказал Та-ходинг, радостно исключая себя из компании ледовых фантазеров. -
Они любят хвастать своими способностями и опытом. Конечно, может сказаться
вдруг, что этот Пойолавомаар - всего только кучка бедных железом островов.
Но я так не думаю, Мидан-Джи производит впечатление честного трана, и я
склонен доверять ему.
- У нас сейчас все основано на взаимном доверии, - отозвался Этан.
Та-ходинг изучал заходящее солнце. Термоядерная свеча виднелась почти
прямо впереди, и ее пылающая верхняя дуга начинала опускаться за мартингал
судна. Он бросил взгляд на что-то, установленное прямо под рулевым
колесом.
- Согласно компасу, Этан, последние два часа мы меняем курс с юга на
юго-запад. - Он указал на массив Арзудуна, все еще видневшийся по левому
борту. Только теперь он был не на западе, а на севере.
- Мы обогнули самую южную оконечность острова, - продолжал Та-ходинг.
- Поскольку ветры станут сильнее на открытом пространстве, я бы предложил
на ночь встать на якорь.
- Ты капитан, Та-ходинг. Здесь все подчиняется тебе. Так что делай,
как считаешь нужным.
- Благодарю тебя, сэр Этан. - Тран важно прошел вперед мимо рулевого
колеса, наклонился над перилами штурвальной палубы и закричал. Матросы
немедленно повернулись к нему, слушая. В частном разговоре Та-ходинг бывал
очень вежлив и почтителен, но, отдавая команды своим морякам, он следил за
тем, чтобы слова его звучали громче ветра.
- Килпит, Монслауик! - Два помощника обернулись к нему. - Зарифьте
все паруса и приготовьтесь встать на якорь.
Эти команды были по цепочке переданы всем матросам до последнего
вахтенного у бушприта. Каждый направился к своему месту у такелажа. Этан
лишний раз пришел в восторг от искусства транских моряков, которым
постоянно приходилось ставить паруса, приспосабливаться к погоде и снова
забирать паруса, карабкаясь по узким реям при вечных штормах.
Когда все паруса были свернуты и ледовое судно почти прекратило
движение, были спущены носовой и кормовой якоря. Эти переплетения
металлических шипов и колючек обычно впаивались в тяжелый шар кованого
железа. Якоря "Сландескри" обладали дополнительной удерживающей силой
благодаря обломкам дюрасплава, подобранным из остатков разобранной на
мелкие кусочки и буквально обглоданной спасательной лодки, в которой
потерпели крушение Этан и его друзья.
Как только якоря глубоко врезались в лед, послышались резкий писк и
скрежет, больно ударивший по ушам. Корабль скользнул немного к западу,
увлекаемый настойчивым ветром, пока не натянулись толстые канаты из
пика-пины, удерживавшие якоря. Треск и стоны прекратились. "Сландескри"
замер.
Немедленно на лед спустилась группа блокирования. Они закрепляли
корабль, подкладывая каменные башмаки спереди и сзади каждого из пяти
ходовых полозьев. Теперь корабль не сдвинется с места, разве только под
действием небывалого шторма. Но и на случай такой невероятной непогоды на
носу и на корме были выставлены часовые.
Этан остался на палубе, наблюдая, как последние лучи заходящего
солнца постепенно меняли цвет из желтого в красный и пурпурный.
- Хочешь есть, друг Этан?
Он вздрогнул и повернул голову. Черные щели на желтом фоне зрачков,
посаженных на меховом лице, блеснули ему в ответ, вспыхнув от света
заходящего солнца.
- Не сейчас, Гуннар. - Он отвернулся, снова облокотившись на перила,
и уставился на лед перед собой. Поднялись обе луны Тран-ки-ки. Сегодня
вечером в воздухе кружилось немного снега и льда, и слоистые облака только
подчеркивали границу между атмосферой и бескрайним пространством. Под
лунным светом деревья, упрямо цеплявшиеся за ближайшие уступы утесов,
отбрасывали двойные тени. Сам ледяной океан потерял жесткость границ,
характерную для дня, и неподвижно простирался во все стороны, охваченный
нереальным бледно-голубым сиянием лунного света.
Этан глянул на термометр, прикрепленный к запястью.
Утонченно-неподвижный пейзаж вздрагивал от мороза в двадцать восемь
градусов ниже нуля по Цельсию. К предрассветным сумеркам, за несколько
часов до восхода солнца, температура упадет до минус шестидесяти двух или
трех - да плюс еще постоянный фактор вечного, пронзительного ветра. Если
бы он мог снять свой комбинезон и полностью слиться с этой землей, его
тело замерзло бы через пару минут.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116