Как смотрит налигия на вторжение в чужую жизнь?
Ц Как помон я был орудием Церкви, глазами и руками Машины, выполнял ее пр
иказы. Что же касается философско-этической стороны, то у нас в налигии су
ществует один очень важный принцип, так называемый закон сохранения соц
иальных категорий. Он гласит: если убавляется какая-то социальная катег
ория, обязательно прибавляется другая. Если чья-то личная жизнь в резуль
тате моих усилий в качестве помона становится менее личной, то есть если
категория приватности убавилась, жизнь другого человека стала более сп
окойной. Теряется доля свободы, возрастает доля организованности. Теряе
тся доля счастья, возрастает доля знаний. Теряется доля материальных бла
г, возрастает доля духовных, и так далее. Из этого закона вытекает другой п
ринцип налигии, так называемый закон сохранения эмоций, но это уже неско
лько другое дело…
Ц Благодарю вас за объяснения. Они меня вполне устраивают. Я спросил вас
, потому что хочу поручить вам довольно деликатное дело. Одно из основных
положений нашего Закона категорически запрещает покровительницам чре
змерно развивать слепков младенческого возраста. Если в это время не дав
ать достаточно пищи их уму, они вырастают практически животными, знающим
и несколько десятков слов. Так вот, у меня возникли подозрения, что старша
я покровительница Изабелла Джервоне нарушила в какой-то степени это пра
вило. Слепок Лопоухий-первый, восемнадцати лет, как мне доносят, активнее
, живее и разговорчивее большинства других слепков. Вам предстоит провер
ить это с двух сторон: со стороны самого слепка и со стороны мисс Джервоне
. Действительно ли этот слепок поднимается над животным уровнем других с
лепков, и если да, то какая вина в этом Изабеллы Джервоне. Времени я вам даю
всего дваЦ три дня, потому что слепок намечен для использования. Дело по
этому не в том, чтобы обезопасить себя от него. Будучи использованным, он у
же больше не существует. Важно, чтобы ни одно нарушение Закона не осталос
ь безнаказанным. Поторопитесь, потому что, если мы используем Лопоухого,
старшая покровительница получит возможность все отрицать и мы ничего н
е сможем доказать. Как вы все это проверите, дело ваше. Ц Голос доктора Гр
ейсона на мгновение стал угрожающим. Ц Но я надеюсь, вы постараетесь. Жду
вашего доклада через два, самое позднее Ц три дня.
Доктор Грейсон кивнул мне. Я понял, что беседа закончена, и вышел из его ко
мнаты.
Странный он все-таки человек, думал я. Странный и сильный. Я всегда считал
себя человеком легким и доброжелательным и, казалось, должен был возмути
ться некоторыми идеями доктора Грейсона, да и представить себе наглядно
встречу с муравьями Ц не слишком вдохновляющая картина. И все же он прит
ягивает меня. Может быть, потому, что он как бы замкнут на себя. Он себе и зак
он, и право, и мораль.
Может быть, и мои мучения в темной сурдокамере нужны были, чтобы я лучше по
нял его? Что ж, в этом была какая-то логика. Он пытался очистить мой мозг от
предыдущих впечатлений, сделать его восприимчивее, чтобы легче врезать
в него свою систему ценностей.
Я думал об этом спокойно, не испытывая никакого возмущения. Я вообще заме
тил, что не могу испытывать гнев и возмущение в адрес доктора Грейсона, да
же если бы старался их вызвать в себе.
Я нашел группу слепков, в которой был и Лопоухий-первый, на теннисных корт
ах, где они разравнивали трамбовкой только что насыпанный песок. Я учтив
о поздоровался с ними, и вся их группа замерла, испуганно глядя на меня. Их
было человек пятнадцать, большей частью молодых людей в возрасте от пятн
адцати до тридцати лет. И мужчины и женщины были одеты в одинаковую одежд
у Ц шорты цвета хаки и такие же рубашки. Все они без исключения были загор
елыми и буквально сочились здоровьем. Видно было, что работа Ц не только
та, которую они выполняли сейчас, а вообще работа Ц использовалась здес
ь скорее для того, чтобы поддерживать их в хорошей физической форме.
И все же слепки производили тягостное впечатление. Я даже не мог сразу оп
ределить, чем именно. То ли тупыми лицами, то ли пустыми глазами домашних ж
ивотных, то ли оцепенением, в которое их, очевидно, погрузило мое приветст
вие.
Ц Кто из вас Лопоухий-первый? Ц спросил я. Мне хотелось посмотреть на не
го вначале самому.
Из группы тотчас же вышел красивый юноша лет семнадцати-восемнадцати с
длинными светло-каштановыми волосами. Он стоял передо мной, опустив гол
ову, и медленно переминался с ноги на ногу.
Ц Как тебя зовут? Ц спросил я, как спрашивают обычно совсем маленьких д
етей, чтобы завязать с ними разговор.
Слепок вздрогнул, словно его ударили, и быстро взглянул на меня.
Ц Как тебя зовут? Ц повторил я. Ц Тебя. Ц Я показал пальцем на него.
Ц Лопо-первый, Ц пробормотал он.
Ц Ты меня знаешь?
Лопо-первый снова поднял глаза. Видно было, что он старается понять, о чем
я его спрашиваю.
Ц Что вы делаете?
Этот вопрос он, наверное, понял и довольно улыбнулся. Он как-то забавно вы
тянул губы трубочкой и довольно похоже изобразил поскрипывание тяжело
го катка.
Ц Кушать хочешь?
Ц Катать, Ц показал он мне рукой на каток.
Ц Работайте, ладно, Ц кивнул я, и они дружно, как автоматы, повернулись к
катку.
Мне было, разумеется, жаль их, но к жалости примешивалась брезгливость. Де
йствительно, при всем желании назвать их людьми было бы трудновато.
Судить о Лопоухом на основании нескольких минут наблюдений было, конечн
о, трудно, но пока что не похоже было, что он большой говорун.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55