Я вынул из кармана подарок поляков и, бросив кусочки хлеба в подсоленную воду, мы стали есть тюрю, укрывшись от Камелькранца.
После обеда двое поляков стали выпахивать картошку. Нас с Димкой Камелькранц отрядил собирать ее за плугом. Всякий раз, когда я с ведром подходил к куче картофеля, я встречал около нее Сигизмунда или Юзефа, и никто не мешал нам переброситься парочкой слов. Я узнал, что поляки здесь уже давно.
- А вы не пытались бежать?
- Куда бежать? - с чуть грустной иронией отвечал мне Сигизмунд. - Нам бежать некуда. Вся Польша уже четыре года оккупирована Гитлером.
- Я часто толкую им это… - подошел Юзеф. - Надо бежать. Но попробуй, уговори их!
Снова появился Камелькранц, а за ним по-прежнему униженно шла госпожа Бреннер. Юзеф и Сигизмунд поведали мне ее печальную историю. Госпожа Бреннер арендует у баронессы землю, так как у нее своей земли нет. Сейчас фрау Бреннер осталась одна, без мужа, с ребятами, а Фогель требует от нее платы частью урожая.
- Мне наплевать, где вы возьмете картофель! - твердил женщине Камелькранц. - Через три дня чтобы вы его привезли, иначе передам дело в суд.
Фрау Бреннер молча поплелась по дороге.
ФЕРДАММТ
От тугой перевязки нога у Левки начала пухнуть. Ему и в самом деле стало больно, он стонал уже не только старательно, но искренне. Несколько раз его руки протягивались к повязке, чтобы расслабить ее, но Большое Ухо тут же отдергивал их: пусть будет больно, пусть нога станет толстой, как бочка, - это даже хорошо, так как придает больше правдоподобия выдумке насчет змеи.
Сигизмунд, несколько раз ходивший пить к тому месту, где лежал Левка, ничего не понимал. Наконец он обратился к Камелькранцу:
- Господин управляющий, вы посмотрите на русского мальчика. Мне кажется, с ним надо что-то делать…
Камелькранц подумал, подумал, и велел своему племяннику Карлу отвезти больного работника догмой.
Опираясь на лопату, Левка поковылял к бричке. Он хотел сесть рядом с Карлом, но тот брезгливо кивнул на козлы. Я, дескать, хозяин, ты мой невольник, и знай свое место. Но в дороге, как мы узнали потом, Левка заставил маленького барона кое-что понять.
Вначале они ехали молча. Но Большое Ухо не умел долго молчать. Ему непременно надо было с кем-нибудь говорить. Он и решил перекинуться парой слов с Карлом.
- Послушай, Фердаммт…
- Это кого ты зовешь Фердаммтом? - обиделся Карл.
- Тебя, кого еще… Ты не крути, Фердаммт, а отвечай на вопрос. Почему ты такой толстый?
- Я - больной, - важно ответил барон.
Левка расхохотался:
- Я так и знал. Ты - не жилец на белом свете и к тому еще - дурак.
- Я тебя сейчас выброшу из коляски, - вспылил маленький барон. - И ты пойдешь, как пленник за колесницей победителя.
- Это еще вопрос, - ухмыльнулся Большое Ухо. - Я, видишь, не люблю, когда меня выбрасывают. Я люблю сам выбрасывать.
Карл ухватил Левку за плечи, но тот вывернулся и ткнул немца локтем в лицо.
- Тир, куси его, куси! - вопил Карл.
Но Левка уже успел приручить собаку. Тир бежал рядом с бричкой, лаял, вилял хвостом и не знал, кого здесь надо брать.
И, путая падежи, перевирая окончания немецких слов Левка принялся втолковывать:
- Немцы вообще против русских никуда не годятся. В тринадцатом веке были такие же псы-рыцари. И вздумали они схватиться с нашими на Чудском озере. Пришли - страшнее не придумать: одеты в железные сетки, на головах рога. А наш Васька Буслаев взял оглоблю да как начал гвоздить по вашим, так от псов куда руки, куда ноги, куда головы полетели с рогами…
- Этого не может быть, - важно сказал Карл. - Арийцы - непобедимая раса.
- А ты тоже из этой расы?
- Конечно, - убежденно ответил Карл. - Мама говорила, что наш род идет от самого Фридриха Барбароссы.
- Тогда выходи из брички и давай сразимся на кулаках, - предложил Левка.
Карл не понимал, что это такое - сражаться на кулаках. Но Левка быстро разъяснил суть дела. Он спихнул Не Жильца на свете с тележки и, дав несколько зуботычин, так разозлил, что Карл бросился к Большому Уху с кулаками.
- Ну вот, а говорил - не умеешь, - подбадривал его Левка и так обрабатывал, что бедный потомок непобедимой расы бросился бежать. - Вот видишь, Фердаммт… Плохой из тебя ариец, - ехидно произнес наш друг. - Теперь ты будешь служить мне.
Он усадил Карла на козлы, а сам разлегся в бричке:
- Давай погоняй, надо поскорее ногу лечить!
У ворот замка Карл почувствовал себя хозяином:
- Иди открывай ворота!
- А кто кому теперь должен служить: я - тебе или ты - мне? - спросил Левка.
Но Фердаммт уже все забыл. Он соскочил с повозки, с ревом убежал во двор и появился оттуда лишь в сопровождении мамаши. На баронессу страшно было смотреть. Глаза ее совсем остановились, а тонкий красный язычок все время бегал по губам.
- Ты сказал, что мой сын должен тебе служить? - сипела фрау.
- Да нет, - пытался оправдаться Левка. - Мы с ним шутили…
- Ты с ним шутил? - еще пуще озверела Птичка. Она схватила Левку за шиворот и сбросила с тележки.
Фердаммт тут же подскочил и ударил врага пинком в лицо.
«Ну все! Теперь мне конец», - подумал Левка, видя, как Птичка поднимает для удара свою гигантскую ногу.
Помощь пришла с неожиданной стороны. Овчарка, которая беспокойно металась, не зная, на чью сторону ей перейти в этой расправе, вдруг клацнула зубами и схватила железными челюстями мучительницу за ногу. Баронесса дико вскрикнула и, выпучив от страха глаза, стала медленно садиться на землю.
- Тир! - крикнул Левка. - Тубо!
Собака отпустила баронессу и, прикрыв лежащего, принялась угрожающе рычать на хозяев.
Баронесса кое-как встала и вместе с незадачливым сыном поднялась на крыльцо. Через минуту из дома выскочила Луиза и, сбросив с себя фартук, куда-то побежала.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69