Озадаченно взглянула на нее.— Это хорошо, — сказала она, — что рабыня любит свою хозяйку.— Пожалуйста, не шути так! — взмолилась я.— Разве ты не благодарна мне? — спросила она.— Да! Да! — затараторила я. — Благодарна, еще как благодарна, Элайза.— Хорошо, — отчеканила она, — что рабыня благодарна хозяйке за то, что ей позволили жить, не убили.— Элайза?— Не вставай с колен, — холодно оборвала она меня.— Когда меня освободят, когда я вернусь на Землю?— Ты всегда была дурой, — заявила она. — И что только находили в тебе все эти мальчишки?— О чем ты?— Вот потому-то ты и рабыня, а я — свободна.— Но ты ведь, — прошептала я, — не собираешься держать меня в рабстве? Ты же с Земли.— Здесь не Земля! — прозвучало в ответ.— О, я прошу тебя, Элайза!— Молчи, — приказала она.Я умолкла.— Мы отчаянно соперничали, верно? — спросила она.— Да.— Приятно будет, — протянула она, — иметь тебя рабыней-служанкой.— О, нет, Элайза, — запричитала я.— Еще на Земле я видела в тебе рабыню, — холодно отрезала она. — В аудиториях, в столовой, в библиотеке, когда ты прогуливалась по кампусу, блистала на всяческих сборищах, назначала свидания, смеялась, аплодировала, загорала у бассейна, выпендривалась перед мальчишками, прелестная, очаровательная, пытаясь затмить меня красотой, — уже тогда я разгадала твою истинную сущность, поняла, чего ты заслуживаешь, чем станешь в один прекрасный день — просто милашкой рабыней.— Освободи меня! Она рассмеялась.— Ты же спрашивала, хочу ли я на свободу, — простонала я.— А ты хочешь?— Да! Да!— Тем приятнее будет владеть тобой. Свободы тебе не видать. Ты прирожденная рабыня. Как и многие женщины Земли.— Но и ты ведь земная женщина! — вскричала я.— Да, — ответила она, — но я рождена не рабыней. Я другая. Я опустила голову.— Известно ли тебе, в чем заключаются обязанности рабыни-служанки?— Элайза!— Известно? — повторила она. — У меня нет ни малейшего желания тратить время на твое обучение.— До некоторой степени, — холодно ответила я.— Ничтожества вроде тебя больше ни на что не годятся, — заявила она. — У меня для тебя работы хватит.— Прошу тебя, Элайза! — срывающимся от слез голосом пробормотала я.— Пойди в мою комнату, — велела она. — Дверь направо. На стене висит расстегнутый рабский ошейник и плетка. Принеси их.Босая, как была, я вошла в изящную, вычурно обставленную комнату. Сундуки, зеркала. В полу утоплена ванна. Нашла ошейник и плетку, вернулась, протянула ей.— На колени! — прозвучал приказ.Отступив на шаг, я встала на колени.— На помосте ты была очень хороша, — отметила Элайза.— Ты видела!— Все.Видела, как меня, голую, выставили напоказ, как меня продали!— Почему же тогда ты меня не купила?— На то были серьезные причины. Вполне достаточно было, узнать, где тебя найти.— Не понимаю.— И убедиться, что за тобой не отправятся другие.— Не понимаю!— Тебя долго искали.— Столько хлопот, — проговорила я, — из-за какой-то рабыни-служанки.— Твое имя — Джуди, — объявила она.— Да, госпожа.— Ты, конечно, понимаешь, — уточнила она, — что это твое рабское имя.— Да, госпожа.Стоит ей пожелать — и меня нарекут другим именем, а то и лишат имени вовсе.— Ко мне будешь обращаться «леди Элайза, моя госпожа». Или, как до сих пор обращалась, просто «госпожа». Вот так.— Да, леди Элайза, моя госпожа.— Великолепно, Джуди, — похвалила она. — Быстро схватываешь. — Она откинулась в кресле. — Я буду унижать тебя, топтать ногами, завалю работой. Буду делать с тобой что захочу.— Да, леди Элайза, моя госпожа, — прошептала я. Итак, я принадлежу своей бывшей сопернице.Легко поднявшись из кресла, она встала передо мной, держа в руках расстегнутый ошейник. Стальной, прочный, но изящный, покрытый белой эмалью с узором из крохотных розовых цветочков. Вполне подходящий ошейник для рабыни, принадлежащей женщине. На эмали — мелкие четкие буквы.— Видишь надпись? — спросила она.— Да, госпожа.— Я знаю, ты неграмотна. Так что сама тебе прочту. Тут сказано: «Я Джуди. Пожалуйста, верните меня леди Элайзе из Шести Башен». Наклони голову, рабыня.Стоя на коленях, я наклонила голову. На шее защелкнулось стальное кольцо.— Мисс Джуди Торнтон, — отступив на шаг, произнесла она, — в ошейнике у моих ног! — Повернулась. Заструилось складками изысканное одеяние. Сжав кулаки, воздела руки, закрыла глаза. — Триумф! Какое наслаждение!— На ошейнике, — прошептала я, — мое имя?— Да. — Она взглянула на меня. — Он долго тебя ждал.— Десятихортовый. — Я чувствовала — точно по мне.— Как раз твой размер, — рассмеялась она.Когда же сняли мерку? По ее словам, сделан он давно, еще до того, как мои размеры объявили на торгах в доме Публиуса. Я вопросительно смотрела на нее.— Тебя обмерили, когда ты была без сознания, — улыбнулась она, — перед тем как отправить тебя с Земли.— Как я сюда попала?— Голая, без сознания, в рабской капсуле. Я содрогнулась.— А знаешь, кто предназначил тебя для ошейника? Кто из сотен девушек выбрал в рабыни именно тебя?— Нет, госпожа. — Я!— Но почему, госпожа?— Потому что мне так заблагорассудилось. Хотелось, чтоб ты была моей рабыней.Я в ужасе смотрела на нее. Вдруг у самых моих губ очутилась плеть.— Прижмись губами к плетке! Я повиновалась.— В чем долг рабыни?— Абсолютное повиновение, — прошептала я.— Целуй плеть!Не сводя с меня глаз, она отступила к креслу, села. В правой руке — рукоять, в левой — сложенные кожаные плети.— Я думаю, мы поладим, Джуди.— Да, леди Элайза, моя госпожа, — проронила я.Она пристально взглянула мне в лицо.— Ну и как это, быть рабыней?— Ужасно, госпожа.— Я имею в виду — быть рабыней… мужчины?— О, ужасно, госпожа!— А мне казалось, что тебе — такой, как ты, — в отличие от меня это должно нравиться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159