Так что, когда все четверо были прикованы к цепи, первое и последнее кольца на ней остались свободны.— Встать, рабыни! — велел мужчина. — Опустить цепь! Девушки встали друг другу в затылок, опустив руки.Я услышала, как в повозку впрягают боска. Еще одного, похоже, освободив от пут, отвели в лес.Интересно, они подожгут лагерь? Скорее всего, нет. Шелка и холсты вспыхнут ярко — неприятель слишком скоро поймет, что случилось. Чтобы отвлечь врага, воины моего хозяина оставили в лесу заметные следы, а потом, сделав круг, вернулись в лагерь. Пройдет немного времени, и след обнаружить станет все труднее, потом он вообще исчезнет, а охотничьих слинов в лагере нет. Пока преследователи обнаружат обман, отряд во главе с хозяином уже вернется в свой лагерь, а оттуда, переждав немного, уйдет в другом направлении. Хозяин собрался выйти наружу. Я хотела бежать за ним, но он оттолкнул меня. Я должна остаться здесь. Он ушел.Мужчина, приковавший девушек к цепи, отступив назад, осмотрел своих подопечных.— Можно говорить? — взмолилась первая, та, которую высекли.— Говори, — снизошел он.— Я ненавижу свою хозяйку, — заговорила она, — я хочу любить тебя, хозяин!— Тебе не нравится быть рабыней у женщины? — спросил он.— Я хочу любить мужчину! — плача, отвечала рабыня.— Бесстыдница! — выкрикнула девушка, стоявшая последней, та, что сокрушалась о хозяйке, та, что пнула меня и назвала Диной.— Я женщина, я рабыня! — стенала первая. — Мне нужен мужчина! Хочу мужчину!— Не бойся, рабыня, — ухмыльнулся конвоир, — когда понадобится девка, мимо тебя не пройдут.— Спасибо, хозяин, — гордо выпрямив спину, ответила она.— Нахалка! — все ворчала другая.— Можешь причесывать всякое купеческое отродье, если тебе нравится, — отрезала первая, — а я буду голой танцевать перед мужчинами.— Рабыня! — Возмущению девицы не было предела.— Да, рабыня! — гневно и гордо провозгласила первая.Послышался скрип повозки — ее вывозили из лагеря. Наверно, доверху нагружена богатым приданым леди Сабины из Крепости Сафроникус. Где сама благородная дама, я понятия не имела, но скорее всего — в надежном месте, может быть, с кляпом во рту и с завязанными глазами стоит где-нибудь, привязанная к дереву. Интересно, ей позволили остаться одетой?— Ноги у тебя красивые? — спросил конвоир вторую девушку в цепочке.— Да, хозяин, — с улыбкой ответила она.— Знаешь, что полагается, если врешь свободному мужчине?— Сам посмотри, хозяин, — смело предложила та, по-прежнему улыбаясь. — Вот увидишь, бить меня не придется.Стоявшая последней негодующе вскрикнула.Вынув нож, мужчина отхватил подол ее струящегося белоснежного платья, и теперь оно, соблазнительно короткое, словно дразня, едва прикрывало ноги.— Бить тебя не придется, — признал он.— Спасибо, хозяин, — отвечала девушка.Последняя в цепочке, возмущенно фыркнув, вскинула голову.— А у тебя красивые ноги? — обратился мужчина ко второй девушке.— Не знаю, хозяин, — прошептала та, — я всего лишь служанка женщины.— Посмотрим, — объявил мужчина, и ее строгое одеяние в мгновение ока превратилось, как и у первой, в коротенький балахончик рабыни.— Можно говорить? — подала она голос.— Говори, — разрешил мужчина.— А у меня… красивые ноги? — выдавила она.— Да, — ответил он.— Девушка довольна, — проговорила она, выпрямившись, как и остальные.— Бесстыжие вы все! — напустилась на них та, что стояла последней.— А ты? — полюбопытствовал мужчина.— Я — рабыня женщины, — гордо объявила она. — Я выше этого. — На конвоира она и не глядела. — У меня есть чувство собственного достоинства!— Рабыне чувство собственного достоинства не полагается, — отчеканил он. — Ну-ка, посмотрим на твои ножки. — Взмах ножа — и от ее платья остались лишь коротенькие пикантные лохмотья. Теперь, хоть она и служанка благородной дамы, ее ноги открыты на всеобщее обозрение.— Замечательные ножки, — причмокнул он.Она вздрогнула, но мне показалось, что такая оценка не так уж для нее неприятна. Каждой женщине хочется нравиться мужчинам.— Я… хочу быть рабыней женщины. — В ее голосе, показалось мне, зазвучали нерешительные нотки.— Ты так боишься мужчин? — спросил он.Она не ответила.— То, чего хочешь ты, не имеет значения. — Он в упор взглянул на нее. — Так?— Так, хозяин.Он провел ладонью по ее шее, по подбородку.— Тебе никогда не хотелось, чтобы к тебе прикоснулся мужчина?— Иди ко мне! — звала первая. — Я буду тебя любить, как никто никогда в жизни не любил!— Он ко мне притронулся! — завопила последняя.— Вот распутница! — расхохоталась первая.Мужчина подошел к первой девушке и стиснул ее в объятиях. Вскрикнув от наслаждения, она прижалась к нему всем телом, тая от желания, готовая отдаться. Он жадно поцеловал ее — вот-вот, позабыв обо всем, они рухнут на пол и предадутся неистовым ласкам.— Я тоже могу целовать! — закричала последняя. — Хозяин! Прошу тебя, хозяин!— Нет! — стонала первая. — Она — ничто. Не уходи. Я такая горячая! Вот увидишь — до сих пор ты и не знал настоящих ласк рабыни!Из лагеря — судя по звукам — вывозили вторую повозку. Наверно, с провиантом — подумала я тогда. Но, как потом оказалось, драгоценное приданое разложили по двум повозкам, выбросив из одной провизию — чтобы была полегче и двигалась быстрее.В шатер вошел мой хозяин.— Потом с ней побалуешься, — бросил он воину, держащему в объятиях закованную в цепи рабыню. Тот неохотно оттолкнул стонущую девушку.— Слушаюсь, предводитель, — с ухмылкой гаркнул он.— Когда нас начнут насиловать, когда придет время ублажать мужчин, — молила первая, та, которую он только что обнимал, — возьми меня первой, позволь служить тебе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159