А раз так, то всегда можно договоритьс
я с противником и с помощью мелких уступок выиграть в главном. Потому-то и
предполагаля, наивный человек, что мне следует «открыть глаза» трехбуну
жному, поведать о том, что видел, и попросить рассудить здраво… Однако я да
же не мог предположить, то далеко не все живущие под этим небом разделяет
мои взгляды. Для некоторых большее значение имел сиюминутный успех, врем
енная удача, реже Ц и спасение души на веки вечные и заслуженное блаженс
тво не только на небесах, а еще здесь, на грешной земле.
В эту ночь я был хозяином в городе. Днем на здешних улицах не протолкнешьс
я среди простолюдинов, Ц воинов, купцов, дервишей, имамов, муэдзинов и пр
очая и прочая, а вот теперь не было ни души. И все же обольщаться мыслью, что
я нахожусь в полной безопасности, не приходилось. Время от времени издал
ека доносилось бряцанье оружия и топот ночных стражников. Стараясь не по
падаться им на глаза, я быстро уходил с их дороги. Но однажды все же не убер
егся и чуть было не стал жертвой каких-то оборванцев, прятавшихся в разва
линах. Приняв меня за женщину, два разбойника понадеялись на легкую добы
чу, но просчитались. Одного я сбил с ног ударом рукоятки кинжала, а второй,
видя недюжинную силу и проворство во владении оружием «женских ручек», и
спустил душераздирающий крик: «Ля-илля-гу-у!» Ц и быстро скрылся в каком-
то подземном убежище. Естественно, я не стал его преследовать и постарал
ся поскорее уйти подальше от опасного места.
Нападение бродяг вывело меня из душевного равновесия, напомнило, что я и
граю в опасную игру, ставка в которой моя собственная жизнь. Мое внимание
привлек шум поблизости. Вскоре я приметил процессию из двадцати женщин,
до смерти напуганных ночной темнотой, не столько идущих, сколько бегущих
по направлению к палаццо, куда нужно было и мне. Что-то подтолкнуло меня к
ним, и я неожиданно для себя очутился в самом центре женской толпы. И тут т
олько понял, что это те самые милашки, которыми я совсем недавно любовалс
я в банях. Из их разговоров я узнал, что женщины выражают недовольство отс
утствием охраны. Одна из самых здравомыслящих пояснила остальным:
Ц Все защитники ислама сейчас находятся на крепостных стенах. Даже евн
ухов отправили туда. Говорят, что вот-вот должен начаться страшный бой и н
еверные пойдут на приступ…
Ц А если кто-нибудь задумает черное дело и похитит жен и наложниц Превос
ходительного? Тогда как? Ц пропищал тонкий язвительный голосок.
Ц Тогда мы сами сумеем за себя постоять! Ц храбро молвила старшая из же
нщин, и в лунном свете молнией сверкнуло лезвие кинжала, которым она устр
ашающе взмахнула.
Женщины были настолько возбуждены темнотой и собственными страхами, чт
о не обратили на меня ровным счетом никакого внимания. Я уже радовался то
му, что с их помощью легко проникну в дом местного военачальника, но тут вм
ешались стражники, охранявшие вход.
Один из них дважды пересчитал женщин по головам и, пожав плечами, обратил
ся к начальнику стражи:
Ц Мой господин! В бани отправились двадцать газелей, а сейчас их на одну
больше. Как быть?
Ц Одной больше, одной меньше… Ц зевнул тот и махнул рукой. Ц Чем больше
газелей у нашего Превосходительного, тем больше ему удовольствий. Пропу
сти их!
Через несколько минут я уже осваивался на женской половине дома. На меня
по-прежнему не обращали внимания, все готовили любимую жену трехбунчужн
ого к ложу любви, а я молчаливо созерцал происходившее. Это не понравилос
ь одной из служанок.
Ц Эй, дылда? Ц неожиданно обратилась она ко мне. Ц Что-то я тебя не припо
минаю… Хоть бы здесь сняла покрывало!
Я тонким голоском прогнусавил что-то про свой зарок, данный самом Аллаху,
не снимать чадру до тех пор, пока последнего неверного не покарает рука т
урецкого воина. Этого оказалось достаточно, чтобы успокоить служанку. Он
а сказала мне:
Ц Раз так, то отправляйся на мужскую половину и сообщи, что госпожа готов
а отойти ко сну…
Ц Уже бегу, Ц пропищал я и не торопясь отправился по уже знакомым ходам
и переходам к выходу.
Мне опять повезло. Войдя в один из залов, я будто наткнулся на невидимую ст
ену. Прямо передо мной, как вкопанный, набычившись и хмурясь, стоял Селим-
паша. Его лицо налилось кровью, затуманенный взор устремился в какие-то н
еведомые дали. Он даже не посмотрел на меня, будто и я не существовал на св
ете. Он больше походил сейчас на раскрашенную статую. Мне даже стало как-т
о не по себе.
«Что же с ним сотворил этот барон? Ц подумал я. Ц Будто душу отнял. Стоит
как чурбан, и не удивлюсь, если он выполнит волю барона. В голове не уклады
вается! Ну и возможности у этого негодяя!…» Я спрятался за длинной портье
рой, на которой золотом по замше были вытканы игравшие в мяч ягуары. Я стоя
л теперь совсем недалеко от застывшего Селим-паши. Он даже голову не пове
рнул в мою сторону.
Ждать пришлось недолго. Сначала мимо меня прошествовала толпа женщин, со
провождавших тонкую и грациозную хозяйку, направившуюся в свою опочива
льню. Вскоре с другой стороны появился и сам надменный сераскир Измаила
Айдос Мегмет, трехбун-чужный паша, окруженный телохранителями-тургау-з
ами с устрашающими физиономиями. Да, это был он, ошибиться невозможно. Нас
колько я разбирался в одеждах и обычаях этой страны Ц в зал входил хозяи
н дворца.
«Ну сейчас что-то произойдет», Ц со страхом подумал я и не ошибся.
Селим-паша, которому сераскир приветливо кивнул, оскалился, будто оборо
тень, готовящийся принять волчье обличье, затем выхватил стилет, врученн
ый ему бароном, и со злобным нечеловеческим визгом, от которого кровь сты
ла в жилах, бросился на своего начальника и благодетеля.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112