Он вытянулся, поставив каблуки вместе:— Я даю слово, капитан.— Тогда все в порядке.Рихтер быстро вышел и Бергер спросил сестру Анджелу:— Что-нибудь еще?— Нет, не думаю. Похоже, временами я злю вас, капитан. Можно спросить, почему?— Бог знает, сестра. Хотел бы я знать. У меня были тяжелые ситуации, они встречаются в каждой команде. С ними прекрасно можно справиться. Если надо — кулаком и пинком, но вы…Она мягко произнесла:— Бедный капитан Бергер. Если бы все в нашей жизни поддавалось такому простому решению.Она вышла. Бергер сидел, размышляя, и вдруг осознал, что впервые увидел ее улыбку. *** Как и многих превосходных моряков до него, у контр-адмирала Отто Фримеля морская болезнь была слабым местом, и плохая погода, позволившая U-235 совершить такой блестящий переход из Бреста на поверхности, имела несчастливый эффект на его желудок. До момента входа в устье Фала он принял предложенную койку в каюте Герике, на которой приходил в себя.Спал он на удивление хорошо и выплыл из тьмы в мир полной тишины. На мгновение он не мог вспомнить, где находится, и лежал в тусклом свете, нахмурившись. Потом отодвинулась занавеска и появился Герике с кофейником и двумя чашками на подносе.Фримель сбросил ноги на пол:— В голове полная пустота. Такое случается с тобой?— Часто.— Поганое ощущение. Наверное становлюсь слишком старым. Для такого рода вещей, конечно.Герике сказал:— Это война, вот и все. Она тянется слишком долго.Он взял карту с полки над койкой и разложил на столике. Фримель сказал:— Чертовски тихо.— Так и должно быть. Большинство команды улеглось. Те, кому надо двигаться, ходят, обернув ботинки тряпками.— Как они это восприняли?— Перспективу нависшей смерти вы имеете в виду? — Герике пожал плечами: — Они хорошие парни и мы были вместе долгое время. Однако они ходили в Японию и обратно, помните? Поэтому у них определенно чувство, что мы чересчур часто бьем наш кувшин о стену.Он закурил сигарету и взял гибкую линейку:— Конечно, не очень помогает, что я разобрал шифровальную машинку на части и раздал их команде на случай самого худшего.— И ты разделяешь их пессимизм?— Не совсем. — Герике провел карандашом черту через устье Фала от маяка на Черной Скале до Головы Св. Антония — Если верить местному агенту абвера, бум расположен здесь. Войти — это не проблема. С момента нашего появления вошло и вышло несколько судов, но всегда по одиночке. Лучше, по возможности, проследовать за небольшим конвоем. Это даст нам лучшее прикрытие.Фримель вставил сигарету в мундштук:— Как мне представляется, еще один фактор в твою пользу, что на этой стадии войны томми едва ли ожидают засечь германскую подлодку при попытке проникнуть в главную военно-морскую базу.— Мысль утешительная. Но я едва ли на это рассчитываю. Войдя, мы поставим мины из кормовых труб. Здесь, на Гаррик Роудс и по акватории внутренней гавани, что слева от пролива Сент-Мьюес…— И сразу назад.— Вы забываете про бум. Нам нужно входящее или выходящее судно, чтобы его снова открыли. Нам надо ждать. И если кому-нибудь достаточно не посчастливиться напороться на наши мины во время ожидания, то уверяю вас, дверца будет оставаться плотно закрытой.— И что мы будем делать тогда — откроем кингстоны?— Есть другая возможность. Небольшая, но есть. — Герике провел карандаш к Пенденнис Пойнт — Здесь, между Пойнт и маяком Черной Скалы.— По минному полю? — спросил Фримель. — Наверняка смертельный капкан.— Нет, если идти ближе к берегу. Они называют его Южный Пролив. В соответствии с рапортом абвера, его не обеспокоились заминировать. Просто заткнули дыру, затопив старое торговое судно.Фримель посмотрел на карту:— Шесть метров. Удивлюсь, если макрель сможет найти место протиснуться.— Шесть метров сейчас — сказал Герике. — Но в высокий прилив, который сегодня в двадцать три ноль ноль, в этой щели минимум девять метров.Фримель снова изучил карту:— Извини, Пауль, но я этого не вижу. Едва ли найдется место погрузиться, даже при высокой воде. И навигация будет невозможна.— Но я и не думаю о погружении — сказал Герике. — То есть, не о полном. Я останусь на мостике и буду давать курсовые направления. Я запомнил карту наизусть.— Бог в небесах! — прошептал Фримель.Зеленая занавеска отодвинулась и появился оберлейтенант флота Карл Энгель, первый вахтенный офицер:— Контакт, капитан. Суда идут внутрь с востока в кильватерной колонне. Три, может, четыре.Герике посмотрел на часы. Было несколько минут десятого.— Похоже, в точности, что мы ждем. Вы знаете, что делать. Будьте готовы двигаться через пять минут. Мы пройдем под их прикрытием. Я сам возьму штурвал.— Без перископа? — спросил Фримель.— Да, пока не войдем в Гаррик Роудс.Энгель исчез и занавеска вернулась на место.Герике открыл шкафчик под койкой, достал бутылку и пару оловянных кружек.— Шнапс? — спросил Фримель.— Самый лучший. — Герике налил щедрую порцию в каждую кружку. — Эта бутылка ходила в Японию и обратно. Я сохранял ее для самых особых случаев.— И за что мы будем пить, мой дорогой Пауль? — спросил контр-адмирал Отто Фримель.— Что ж, за игру — ответил Герике. — Такой тост кажется подходящим. За проклятую, глупую, идиотскую игру, в которую мы играем уже пять лет. *** Джанет Манро неохотно проснулась он непрерывного звона дверного звонка. Голова раскалывалась от боли, во рту было сухо. Она лежала, уставившись во тьме в потолок, пытаясь прийти в себя, и надеясь, что проклятый шум прекратится. Но он не прекращался. Внезапно разозлившись, она откинула одеяло и потянулась к халату.Когда она открыла дверь, высокий, стройный, молодой морской офицер в плаще и фуражке с козырьком снова потянулся к звонку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74