Тоекуде вновь пришлось прибегнуть к помощи переводчика – Миши.
– Один из этих покойников – ваша работа, – бесстрастно сказал Тоекуда. – Уже одним меньше, верно? Остальные убиты бандитами, напавшими на лагерь экспедиции.
– Заявления мы вам напишем, – подхватил Михалыч, – без сомнения.
– А вы, значит, никакие не бандиты?
– Я командирован Токийским университетом и председателем национальной программы «Серое вещество». А это, – Тоекуда положил руку на плечо Михалыча, – начальник моей экспедиции, посланной на поиски реликтовых животных.
– Да, я уже слышал, мамонтов.
– Не только мамонтов…
– Есть и мамонты – два ископаемых трупа, вон там, – вмешался в разговор Андронов, – а есть и медведи, и что-то еще непонятное…
– Что значит – непонятное?
– Не понять: не зверь, не человек… На Коттуяхе видели следы.
– А документы у вас есть?
– Простите, на что документы? На зверолюдей? На них нет.
– Вы в командировке? Вы командировали этого человека?
– А-ааа… Конечно, вот!
Тоекуда мгновенно извлек из кейса какие-то усеянные печатями, жуткого вида документы на бланках.
– Ага… А с другими членами экспедиции вы заключали договор?
– Я заключал, – вставил Михалыч. – Это уже моя задача.
– И эти договоры уже составлены? Их можно посмотреть?
– Можно, в Карске…
Не округли Михалыч глаза так честно – Ведмедь наверняка поверил бы.
– Ну и какие у вас планы?
– В зависимости от результатов экспедиции…
– Кроме следов – есть результаты? – повернулся к Михалычу Бортко.
– Вам же говорили – вон, две туши мамонтов ледникового периода…
– А я думал, преувеличивает мой сотрудничек, – протянул Бортко, указывая на Павла.
– Нет, скорее преуменьшил. Мамонтов точно два, и один начал изрядно разлагаться. А может быть, есть и еще. Ну, и что будете делать?
– Зависит от воли начальства…
Поощряемый кивком Бортко, Тоекуда заметил солидно:
– Необходимо извлечь хотя бы того мамонта, который начал разлагаться.
– И хотите увезти его в Японию… Я правильно понимаю?
– Совершенно неправильно. Мамонт – достояние международной общественности. Когда его извлекут и удалят сгнившие части, его будут изучать люди из дюжины стран. А чучело мы потом выставим в нескольких крупнейших музеях мира.
– Ну хорошо… А вся эта частная война, как ее прикажете понимать?!
– Оружие у нас или свое, или куплено официально. И документы на него есть. А насчет тех, кто на нас напал, тот пускай и отвечает сам.
– Резонно. А как насчет тех, кто здесь воевал с этими, с людьми Чижикова?
– Вы имеете в виду Агентство космических дел? Простите, вот еще один договор. – И Тоекуда действительно извлек из кейса и передал Бортко бланк договора. – То, как они решают вопросы приобретения и ношения оружия и прочие, согласитесь, не мои проблемы. Но я прошу вас поговорить с руководителем агентства.
– А вам, – очень официально обратился Тоекуда к Михалычу, – вам надлежит немедленно приступить к раскопкам и подготовке мамонта к транспортировке.
– Слушаюсь, – так же сухо ответил Михалыч.
– То есть вы предлагаете своих наемников из этого агентства так сказать, в качестве вершителей правосудия? Я правильно вас понимаю? – проявил Бортко редкое умение говорить о том, о чем совсем не хочет собеседник.
– Не в качестве вершителей, – мягко поправил Тоекуда, – а в качестве помощников правосудия. В конце концов, эти люди могут дать показания о том, что видели и слышали…
– И что делали, как я понимаю? – проявлял Бортко все те же качества.
– Несомненно, и что делали, – кротко согласился Тоекуда.
– А рассказанное вашими людьми, – веско закончил Бортко, – мы сравним с тем, что нам расскажут, например, эти два молодых человека. Судя по всему, они как раз идут, чтобы давать показания.
Действительно, Саня Ермолов и Саня Харев шли давать показания, сопровождаемые почти двухметровым мальчиком. А Витька Ленькин загребал сапогами землю и вид имел такой, словно не он шел, а его вели или даже, может быть, тащили.
– Господин майор! Прошу вас арестовать этого сомнительного человека и этого иностранца!
Ведмедю явно стало интересно:
– А на каком основании?
– Как присвоивших труп мамонта и… – тут Ермолов изрядно потужился, даже немного покряхтел от интеллектуального усилия, – как стремящихся нанести ущерб государственным интересам Российской Федерации.
Михалыч раскрыл было рот… Бортко сделал неуловимо быстрый жест, и Михалыч, как ни странно, заткнулся.
Бортко повернулся к Ермолову, и его лик выразил такое сочувствие, такое проникновенное желание помочь, что у людей поумнее одно это вызвало бы желание немедленно убежать подальше.
– Ага, ага, присвоение, да?! Так это, значит, ваш мамонт, я правильно понял?
– Да, его нашла наша экспедиция. Мы имеем на него право!
– Ага. Вы разводили мамонтов?
– Нет же, их живых больше нет, мы нашли…
– Ага… Вы застрелили мамонта? Нашли мамонта? Заполевали? Как будет точнее?
– Мы нашли…
Харев высказывался точнее Ермолова:
– Экспедиция Школьного университета нашла ископаемый труп мамонта. Мы хотели использовать его для нужд учебного процесса, но отсутствие средств заставило нас привлечь японский капитал.
– Ага, – развлекался Бортко. – А вы, значит, – обернулся он к Тоекуде, – вы и есть японский капитал?
– Я и есть. И я хотел бы сделать вам официальное заявление…
– Сейчас и сделаете. Так, значит, вы привлекли господина Тоекуду. Простите, а контракт у вас с ним подписан?
– Контракт у Чижикова, в Карске. Этот контракт был нарушен господином Тоекудой, который вошел в преступные отношения с господином Андреевым с целью попытки похищения мамонта.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132