— взмолился он.— Где она?— Там!Связанными руками он не мог показать, но выразительный взгляд уперся во вторую кучу хлама. Я отбросил его и вытащил женщину, связанную таким же образом. Сняв платок с головы, я увидел пену у рта: женщина была близка к помешательству.— На помощь! На помощь! — стонала она.Ее тело билось в конвульсиях. Развязав веревки, я освободил ее руки, и она выбросила их вверх, как утопающая. Крик вырвался у нее из горла, она судорожно ловила воздух синими губами.Мужчина, которого я освободил, пришел в себя быстрее. Пока я зажигал новую щепку, он проговорил:— О Боже, как же близки к гибели мы были! Спасибо тебе.Потом он склонился к жене, которая никак не могла прийти в себя:— Тихо, тихо, не плачь. Мы свободны.Он взял ее на руки и принялся слизывать слезы с ее лица. Она обняла его и продолжала рыдать. Не обращая внимания на меня, он говорил ей какие-то успокаивающие слова, пока она медленно приходила в себя. Потом наконец он снова обратился ко мне, между тем как я занимался погасшей лучиной.— Господин, ты наш спаситель. Как нам отблагодарить тебя? Кто ты, как нашел нас?— На эти вопросы я отвечу наверху, твоя жена может ходить?— Попытается.— Тогда давай подниматься. Здесь оставаться опасно.— У тебя наверху есть спутники?— Нет, но я ожидаю всадника, которого не должен пропустить.По приставной лестнице мы выбрались из подвала, причем женщина с трудом. Я приметил большой матраси посоветовал ей прилечь отдохнуть, что она и сделала с явным облегчением. Муж еще раз ей что-то прошептал и затем протянул мне руку:— Милости просим! Аллах послал тебя! Могу я узнать, кто ты?— У меня мало времени на многословные объяснения. Назови ты мне свое имя.— Меня зовут Шимин.— Так ты брат Джафиза, садовника?— Да.— Хорошо. Тебя-то я и искал. Зажги-ка огонь в своей кузнице!Он взглянул на меня ошарашенно.— У тебя что, срочная работа?— Нет, просто огонь должен осветить дорогу.— Зачем?— Затем, чтобы всадник, о котором я тебе говорил, не прошмыгнул незамеченным.— Кто это?— Потом. Поторопись!Дверь наружу была закрыта на обычный деревянный засов. Мы подняли задвижку и вышли на двор. Шимин вынул из кармана ключ и отпер кузницу. Скоро в горне заплясал огонь, разогнавший темень. Именно это мне и было нужно.Пока он занимался горном, я пошел на задний двор проведать коня. Там было все в порядке, и я вернулся в кузницу.— Огонь уже горит, — сообщил он. — Какие еще будут указания?— Быстро выйди из круга света. Сядем возле двери, где темно.Мы уселись на большое полено, и я сказал:— Теперь давай обсудим положение. Скоро здесь проскачет всадник, с которым я собираюсь переговорить. Но до этого он не должен догадываться о моем присутствии. Он наверняка остановится здесь, чтобы задать какие-то вопросы. Прошу тебя завести его как можно глубже во двор, а затем заманить в дом.— Ты мой спаситель, я сделаю все, что скажешь, и не буду спрашивать зачем. Но знаешь ли ты, какие вопросы он будет задавать?— Да, он непременно спросит, не проезжали ли тут трое всадников.— Трое всадников? Когда?— Сегодня в полдень.— Что за всадники?— Он спросит о двух белых и одной темной лошадях. Но по дороге они обменяли темного на светлого.— Итак, они на трех белых?— Да.— Хаша! Бог, спаси и сохрани! Не этого ли Манаха эль-Баршу из Ускуба ты имеешь в виду? — И он возбужденно вскочил с бревна.Я тоже привстал, так поразил меня его неожиданный вопрос.— Ты его знаешь?— Уже довольно давно, но сегодня он как раз побывал у меня.— Да? Он навестил тебя?— Причем со своими спутниками, которые избили меня, связали и затолкали в подвал, где я с женой задохнулся бы, если б не ты.— Так это были они? Тогда я скажу тебе, что тот, кого я поджидаю, — их сообщник!— Я убью его! — гневно воскликнул кузнец.— Я должен его арестовать.— Господин… эфенди! Как мне называть тебя? Ты так и не сказал мне, кто ты.— Называй меня просто «эфенди».— Так вот, эфенди, я помогу тебе.— Хорошо. Правда, я не знаю, встретимся ли мы с ним здесь. Он, может, уже проехал. А сколько вы пробыли в подвале?— С полудня.— Так что ты мог и не увидеть его, когда он проезжал…— Может, узнать?— Где? У кого?— Я сбегаю в деревню и спрошу старого торговца, который до вечера торчит на улице со своими корзинами.— Сколько у тебя это займет времени?— Всего десять минут. Это близко.— Но, прошу тебя, не рассказывай о сегодняшнем происшествии.— Хорошо, пусть все останется в тайне.— Тогда беги.Я описал ему в двух словах всадника, и он умчался. Не прошло и десяти минут, как он вернулся.— Он еще не проезжал, — доложил он.Зайдя в кузницу, он добавил деревяшек в огонь, а потом снова уселся рядом.— Теперь расскажи, как сегодня все получилось, — попросил я его.— Плохо, очень плохо, — ответил он. — Я работал в кузнице, тут подъехали трое и остановились около меня. Один из них — мне он неизвестен — заявил, что у его лошади выпал из подковы гвоздь. Мне это ничего не стоит — подковать лошадь, эфенди. Я начал приколачивать и тут взглянул на одного из них — это был сборщик налогов Манах эль-Барша из Ускуба.— А он тебя знал?— Да.— Где вы познакомились?— Четыре года назад в Раслуге. Да будет тебе известно, что я знаю все лошадиные болезни и являюсь, кроме всего прочего, доктором. В Раслуге на лошадей нашел мор, и меня позвали, потому как никто не мог помочь. Меня поселили у одного богатого коневода — у того более сотни лошадей. К нему-то и пришел этот Барша купить коня. Перед ним провели многих. У одного была простуда — текло из носа. А этот заявил, что это не насморк, а сап и что он заявит в медицинское управление. Он явно напрашивался на взятку от коневода. Меня вызвали, и я сказал, что это на самом деле за болезнь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103