Видишь, перед нами стены, давай поищем отверстие.Наконец мы вернулись к хижине. Здесь мы разделились: Халеф отправился направо, я — налево, чтобы обследовать край опушки. Вскоре мы встретились, но ни я, ни он ничего не нашли. На свои глаза я мог положиться наверняка, на его же — в меньшей степени. Поэтому мы обследовали его участок еще раз. Здесь почва под деревьями была слишком каменистая.— Я все внимательно осмотрел, сиди, здесь никто не проходил.В этом месте хвойные деревья чередовались с лиственными, и под одним из кленов, низко склонившим ветви к самой земле, я нашел то, что искал. Я указал ему на одну из веток.— Посмотри, Халеф, ты что-нибудь видишь?— Кто-то обломал концы.— Не кто-то, а лошадь, потянувшаяся к листьям.— Но это мог сделать и человек!— Вряд ли. Пошли дальше.Вскоре почва стала мягкой, и мы увидели отпечатки. Затем нам попалась брешь в стене, за которой находилась ограниченная с четырех сторон площадка. Вполне вероятно, что здесь раньше был зал. Прямо перед нами виднелась дверь и второе такое же, но чуть меньшее помещение, в котором было уже три аналогичных отверстия. Я прошел в одну из этих дверей. На земле не было видно ни одного следа. Оба других входа (или выхода?) вели в небольшие полуосыпавшиеся покои, а третий вывел нас на довольно большую площадку. Там даже сохранилась мостовая.И здесь Халеф, необычайно гордый своим открытием, указал мне на неоспоримое доказательство — кучу довольно свежего навоза.— Они были здесь, — заявил он. — Теперь ты видишь, что я тоже могу распознавать чужие следы.— Да, я поражен твоими способностями, но говори тише. Животные должны быть где-то рядом, а с ними и люди.Мы огляделись, но ничего не заметили. Похоже, во двор вел только один вход, в который мы и вошли. Кругом были одни стены, а та, что была напротив, сплошь заросла плющом.— Дальше идти некуда, — заявил Халеф. — Лошади были здесь — это точно. А сейчас их нет.— Это мы еще посмотрим.Я медленно пошел по двору. Дойдя до середины зеленой стены, я уловил ни с чем не сравнимый запах лошадей.Даже в больших, ухоженных городах, где особые службы следят за чистотой, можно по запаху определить местонахождение почтовых станций. Вот этот-то запах я и почувствовал.Я кивнул Халефу, и он мигом оказался рядом. Внимательно обследовав заросли плюща, мы обнаружили тщательно замаскированный выход, который я бы ни за что не нашел, если бы не этот своеобразный запах. Раздвинув сцепившиеся усики растений, мы увидели перед собой небольшой дворик и вошли в него. Прямо напротив нас виднелся второй проход. Оттуда доносилось ржание.— Теперь осторожнее, — шепнул я. — Лошади там. Возьми револьвер в руку! Надо быть ко всему готовыми. Эти ребята наверняка вооружены.— Будем их задерживать?— Может быть.— Или пойдем за полицией?— Посмотрим по обстоятельствам. У меня с собой естьверевка. На одного хватит.— А у меня ремень.— Вот и отлично. Пошли. И тихо!Мы прокрались ко входу. Я осторожно заглянул внутрь. Там стояли три лошади и хрустели кукурузными початками. Еще один узкий проход был в следующем помещении. Мне показалось, что оттуда доносятся приглушенные голоса.Все верно. Я услышал громкий смех и чей-то голос, но слов не разобрал.— Они здесь, — шепнул я маленькому хаджи. — Стой, я посмотрю.— Ради бога, сиди, осторожнее.— Не беспокойся. Если раздастся выстрел, спеши на помощь.Лучше всего было бы ползти, но это испугало бы лошадей, а обычная фигура не вызовет у них страха. Я тихо пошел дальше.Животные заметили меня. Один из коней беспокойно заржал. Я бы сразу распознал в таком ржании знак приближающейся опасности. Эти же люди не обратили на это никакого внимания.Я добрался до противоположной стены и только тут залег. Я тщательно выбрал место, где камни слегка осыпались. Это щель позволила мне заглянуть внутрь, причем меня оттуда не было видно.Все трое сидели прямо передо мной. Манах эль-Барша и Баруд эль-Амасат — спиной, тюремщик — лицом к входу. Я его раньше никогда не видел, но наверняка это был он.Они играли в карты. Скорее всего, в ту самую игру, которой отвлекали внимание Ибарека во время кражи. Ружья они отставили в угол, ножи и пистолеты тоже лежали поодаль. Я повернулся и дал Халефу знак подойти. Снова заржала лошадь. И опять игроки не обратили на это внимания. Халеф опустился на землю рядом со мной и заглянул в щель.— Хамдулиллах! Слава богу! (араб. )

— прошептал он. — Они наши! Что будем делать?— Арестуем их. Согласен?— Конечно. А как?— Ты берешь на себя тюремщика, а я двух других.— Самых опасных?— Я управлюсь с ними.— Тогда вперед! Только достань вначале ремни, чтобы они были под рукой.Халеф вытащил ремень из сумки так, чтобы его можно было легко выхватить. Тут Баруд эль-Амасат разразился проклятиями.— Вай башина! Эй, начальник! (тур.)

Что ты удумал? Нас не проведешь! Мы знаем, что ты жульничаешь, и всегда начеку. Мешай карты еще раз.— А может быть, прекратим дурью маяться! — сказал Манах эль-Барша. — Что мы друг у друга деньги отнимаем?— Ты прав. Уже надоело. А с тех пор, как Мюбарек принес эти новости, игра у меня не идет.— Он, наверное, ошибся.— Этого не может быть.— Мы описали ему этого парня настолько точно, что он его сразу узнал.— Чтоб его черти взяли! Что ему от нас надо, что мы ему сделали? И что он нас в покое не оставит?— Завтра оставит. Утром он будет мертвец.— Если удастся!— Должно удаться. Мюбарек всемогущ. Он все так обштопает, что мы придем ночью и убьем их.— А если ничего не получится?— Тогда разыщем их в конаке. Мюбарек создаст для этого условия. Он превратится в нищего.Ну что ж, план не дурен. Значит, нас должны убить.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103