Да и поздно: мне сейчас кажется гораздо
удобнее и приятнее сидеть здесь и слушать об этом. Огонь здесь такой
уютный и еда очень хороша, а когда захочешь, к тебе приходят эльфы. Чего
еще можно пожелать?
Дорога уходит все вперед и вперед от двери, где она начинается,
Далеко вперед ушла дорога, пусть идет по ней, кто может!
Пусть они начнут новое путешествие, а я поверну наконец
свои усталые ноги
К освещенной гостинице навстречу ужину и сну.
С последними словами голова Бильбо опустилась на грудь, и он уснул.
Вечер сгущался в комнате, огонь в очаге горел ярче. Они смотрели на
спящего Бильбо и видели, что он улыбается во сне. Некоторое время они
сидели молча. Затем Сэм, осмотревшись по сторонам, негромко сказал:
- Не думаю, мастер Фродо, чтобы он много писал, пока мы
отсутствовали. Он не сможет записать наш рассказ.
Бильбо открыл глаза, как бы услышав.
- Понимаете, я стал таким сонливым, - сказал он. - А когда у меня
есть время писать, я люблю писать только стихи. Фродо, ты как-то привел в
порядок здесь все. Возьми с собой мои заметки, бумаги и мой дневник тоже,
если захочешь. Понимаешь, теперь у меня для этого мало времени. Пусть тебе
поможет Сэм, а когда вы все разберете, возвращайтесь, и я перечитаю. Я не
буду слишком критиковать.
- Конечно, я это сделаю, - сказал Фродо, добавив. - И, конечно, я
скоро вернусь: теперь это не опасно. Есть настоящий король, и он скоро
наведет порядок на дорогах.
- Спасибо, мой дорогой, - сказал Бильбо. - Это принесет мне большое
облегчение.
Тотчас же он снова уснул.
На следующий день Гэндальф и хоббиты попрощались с Бильбо в его
комнате, потому что у дверей было холодно; попрощались они и с Элрондом и
другими жителями Раздола.
Элронд пожелал им счастливого пути и сказал:
- Я думаю, Фродо, может быть, вам и не понадобиться возвращаться. В
это же время года, когда листья золотятся перед падением, ищите Бильбо в
лесах Удела. Я буду с ним.
Никто не слышал этих слов, но Фродо их запомнил.

7. ДОРОГА ДОМОЙ
Наконец хоббиты повернулись лицами к дому. Им очень хотелось снова
увидеть Удел; но вначале они ехали медленно, потому что заболел Фродо.
Когда они подъехали к броду Бруинен, он остановился, и, казалось, не хотел
въезжать в воду; и они заметили, что глаза его не видят ни их, ни
окружающего. Весь этот день Фродо молчал. Было шестое октября.
- Тебе больно, Фродо? - спросил Гэндальф негромко, подъехав к нему.
- Да, - ответил Фродо. - В плече. Рука болит, и память о Тьме тяготит
меня. Это было ровно год назад.
- Увы! Существуют раны, которые невозможно излечить полностью, -
сказал колдун.
- Боюсь, со мной именно так, - согласился Фродо. - Настоящего
возвращения назад не будет. Хоть я и вернусь в Удел, это будет не то: я
сам уже не тот. Я ранен ножом, жалом, зубом и тяжелой ношей. Где мне найти
отдых?
Гэндальф не ответил.
К концу следующего дня боль и беспокойство прошли, и Фродо был снова
весел, так весел, как будто забыл о тьме прошлого. После этого путешествие
шло хорошо, и дни бежали быстро; они ехали не торопясь и часто
задерживались в прекрасных лесах, где листья отсвечивали красным и желтым
на осеннем солнце. Наконец они прибыли на заверть; день клонился к вечеру,
и темная тень холма лежала на дороге. Фродо попросил всех поторопиться и
не смотрел на холм, но проехал через тень со склоненной головой и
завернувшись в плащ. Ночью погода изменилась, подул западный ветер,
пахнущий дождем, и желтые листья кружили в воздухе, как птицы. Когда они
приехали в Четвуд, ветви деревьев были почти голые и большой занавес дождя
закрывал от их взора холм Пригорья.
Итак, в конце дождливого холодного дня пятеро путешественников
поднялись по дороге и подошли к южным воротам Пригорья. Ворота были крепко
заперты; дождь заливал им лица, по темному небу торопливо бежали низкие
облака, и сердца их немного сжались: они ожидали более радушного приема.
Они много раз кричали, наконец вышел привратник, и они увидели, что у
него в руках большая дубина. Он посмотрел на них со страхом и подозрением;
но, увидев, что это Гэндальф и хоббиты, немного успокоился и поздоровался.
- Входите! - сказал он, открывая ворота. - Не стоит стоять здесь на
ветру и дожде в этот хулиганский вечер. Старый Барли, несомненно, радушно
встретит вас в "Пони" и тогда вы услышите все, что захотите.
- А позже вы услышите все, что скажем мы, и даже больше, - засмеялся
Гэндальф. - Как Гарри?
Привратник нахмурился.
- Ушел, - сказал он. - Но лучше расспросите Барлимана. Добрый вечер!
- Добрый вечер и вам, - сказали они и проехали; и тут они заметили,
что у ограды рядом с дорогой построено длинное низкое здание; оттуда вышло
несколько мужчин и уставилось на приезжих. Подъехав к дому Билла Ферни,
они увидели, что изгородь его сломана, а окна выбиты.
- Не убило ли его твоим яблоком, Сэм? - спросил Пиппин.
- Я не надеюсь на это, мастер Пиппин, - ответил Сэм. - Но я хотел бы
знать, что случилось с бедным пони. Я много раз вспоминал его, и как выли
волки, и вообще все.
Наконец они подъехали к "Скачущему Пони"; гостиница ничуть не
изменилась; за красными занавесями низких окон горел свет. Они позвонили,
вышел Ноб и, приоткрыв дверь, посмотрел в щелку. Увидев их, он закричал:
- Мастер Баттербур! Хозяин! Они вернулись!
- Вернулись? Я их проучу, - послышался голос Баттербура, а вслед
появился и он с дубиной в руке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118