- Я думаю,
ты все равно поступил бы так же. Я хорошо знаю тебя. Ты желаешь быть таким
же величественным, щедрым и добрым, как короли древности. Может так и
подобает человеку высокой расы, обладающему силой и миром. Но в наши
отчаянные дни великодушие оборачивается и смертью.
- Да будет так! - сказал Фарамир.
- Да будет так! - воскликнул Денетор. - Но не только твоей смертью,
Фарамир, но и смертью твоего отца и всего твоего народа, который ты
теперь, после гибели Боромира обязан защищать.
- Вы хотели бы, чтобы мы поменялись местами? - спросил Фарамир.
- Да, я хочу этого, - сказал Денетор. - Ибо Боромир был верен мне и
не смотрел в глаза колдунам. Он помнил бы потребности своего отца и не
расточал бы то, что послала ему судьба. Он принес бы мне ее могучий дар.
На мгновение сдержанность изменила Фарамиру.
- Я прошу вспомнить, отец, почему я, а не он оказался в Итилиене.
Наши поручения были даны нам повелителем города.
- Не добавляй горечи в мою чашу, - сказал Денетор. - разве не пил я
ее много ночей? Если бы можно было все изменить! Тогда бы эта вещь была
моей!
- Успокойтесь! - сказал Гэндальф. - Боромир ни в коем случае не
принес бы ее вам. Он умер, и умер хорошо, пусть спит в мире. Он протягивал
руки к этой вещи, но если бы он получил ее, он бы погиб. Он взял бы ее для
себя, и вы бы не узнали сына, когда он вернулся бы.
Лицо Денетора стало жестким и холодным.
- Боромир оказался менее послушным вам, не так ли? - Негромко спросил
он. - Но я, тот, кто был его отцом, говорю: он принес бы ее мне. Вы, может
быть, и мудры, Митрандир, однако со всеми вашими тонкостями у вас еще не
вся мудрость. Мудрость может найтись и не в сетях колдунов, и не в
торопливости глупцов. В этом деле у меня больше знаний и мудрости, чем вы
считаете.
- В чем же ваша мудрость? - спросил Гэндальф.
- Ее достаточно, чтобы проникнуть в дело, которое два глупца пытаются
скрыть. Использовать эту вещь опасно. Но в наше время отдать ее в руки
безмозглых невысокликов и отправить в землю самого врага, как сделали это
вы и этот мой сын, безумие.
- А что сделал бы повелитель Денетор?
- Ничего. Но уж во всяком случае не послал бы ее в глупой надежде,
рискуя всеобщим разрушением, туда, где враг может найти то, что потерял.
Нет, его следовало бы спрятать, спрятать глубоко и надежно. Не
использовать, говорю я, разве только в одном крайнем случае, но держать в
недосягаемости для врага. Только если его победа будет несомненна и то,
что последует за ней, не будет уже тревожить нас, мертвых.
- Вы, по своей привычке, думаете только о Гондоре, повелитель, -
сказал Гэндальф. - Но есть другие люди и другие жизни, и время
продолжается. Что касается меня, то я жалею даже его рабов.
- Где же будут другие люди искать помощь, если Гондор падет? -
спросил Денетор. - Если бы эта вещь хранилась в глубоких подземельях моей
цитадели, мы не дрожали бы тут от страха перед этой Тьмой. Если вы
думаете, что я не выдержал бы испытания, вы плохо знаете меня.
- Тем не менее я не верю вам, - сказал Гэндальф. - Если бы я верил, я
передал бы эту вещь вам на хранение и избавил бы и себя и других от
большой боли. А теперь слыша ваши слова, я верю вам еще меньше, не больше,
чем Боромиру. Нет, сдержите же свой гнев! Я даже себе самому не доверяю в
этом, я отказался от этой вещи, даже когда ее добровольно передавали мне.
Вы сильны и можете управлять собой, Денетор; но если бы вы получили эту
вещь, она овладела бы вами. Даже если бы ее похоронили под Миндолуином,
она продолжала бы жечь ваш мозг, когда наступала Тьма, а ведь за ней
последуют худшие вещи.
На мгновение глаза Денетора сверкнули, когда он глядел на Гэндальфа,
и Пиппин снова ощутил схватку их воль; теперь их взгляды показались ему
лезвиями скрестившимися и брызнувшими искрами. Пиппин дрожал, опасаясь
взрыва. Но Денетор внезапно овладел собой, лицо его вновь стало холодным.
Он пожал плечами.
- Если бы... - Сказал он. - Сейчас такие слова напрасны. Они ушли в
тень, и только время покажет, какая судьба ждет ее и нас. И ждать этого
недолго. А в оставшиеся дни пусть те, кто борется с врагом, держатся
вместе и сохраняют надежды, а если и надежды не останется, то можно хоть
умереть свободным. - Он повернулся к Фарамиру. - Что ты думаешь о
гарнизоне Осгилиата?
- Он слаб, - сказал Фарамир. - Я послал свой отряд на его укрепление,
как уже говорил.
- Я думаю, этого мало, - сказал Денетор. - А именно туда падет первый
удар. Там нужен сильный капитан.
- И там, и во всех других местах, - сказал Фарамир и вздохнул. - Увы,
нет моего брата, которого я так любил! - он встал. - Вы разрешите, отец? -
он покачнулся и ухватился за кресло отца.
- Я вижу, ты устал, - сказал Денетор. - Ты скакал быстро и издалека.
Мне говорили, что тебя преследовали злые существа с воздуха?
- Не будем говорить об этом, - сказал Фарамир.
- Не будем, - согласился Денетор. - Иди отдыхать. Силы тебе еще
понадобятся.
С разрешения повелителя города все отправились отдыхать, пока была
возможность. Когда Гэндальф и Пиппин, несший маленький факел, шли к себе,
была беззвездная тьма. Они молчали, пока не оказались за закрытыми
дверями. Тогда наконец Пиппин взял Гэндальфа за руку.
- Скажите мне, - попросил он, - есть ли надежда? Я имею в виду - для
Фродо.
Гэндальф положил руку на голову Пиппина.
- Надежда никогда не была особенно сильной, - сказал он. - Глупая
надежда, как я говорил. А когда я услышал о Кирит Унголе, - он замолчал и
подошел к окну, как будто стремился проникнуть в Тьму на востоке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118