Он улыбнулся, больше самому себе. Зубов при этом не было видно, лишь налитые кровью щеки-яблоки.— Вы веселый человек. У вас репутация остроумца, — заметил Веннер-Грен.— У меня также репутация человека, который любит, чтобы его оставили в покое.Он кивнул.— Очень мудро. Очень! Знаете... — Он снова погладил меня по руке. Бр-р-р! — Все эти годы я хотел поблагодарить вас.— Поблагодарить? — изумился я.Он снова кивнул, на этот раз с помрачневшим лицом.— За... то, что вы устранили ту проблему.— Какую проблему?Веннер-Грен облизнулся.— Леди Медкалф.Я промолчал в ответ. Я немного дрожал. Этот улыбающийся восьмидесятилетний филантроп заставлял меня трястись всем телом.— Я знаю, что вы сделали, — сказал он. — Я вам благодарен, и мне доставляет большое удовольствие лично сообщить вам, наконец, что она действовала по собственной инициативе.Я кивнул головой.Веннер-Грен при этом широко заулыбался.— Ну, к нам снова идет Хант. Мистер Геллер, я отпускаю вас к этой очаровательной молодой леди. Ваша дочь?— Нет.Он просиял.— Разве это не великолепно! Приятного вам вечера, мистер Геллер.Я что-то пробормотал в ответ, кивнул обоим на прощанье и, словно в оцепенении, вернулся к своему столику.— Как это? — спросила Келли.— Дьявол, — ответил я.— О, Геллер — ты невыносим!— Как ты сказала?Девушка с любопытством посмотрела на меня.— Не знаю. А как я сказала?— Нет. Ничего. Все в порядке.Она хотела остаться, чтобы понаблюдать за лимбо, но я предпочел поскорее выбраться оттуда. Это был последний уик-энд, который я провел с этой стюардессой. Не думаю, чтобы у меня был слишком уж веселый вид во время нашего маленького путешествия.Спустя год Аксель Веннер-Грен умер от рака. Его состояние было оценено в более чем миллиард долларов.Я снова побывал на Багамах лишь в 1972 году, на этот раз с более близкой мне по возрасту женщиной, на которой по воле случая я женился. Это был наш медовый месяц, а моя жена, если быть точным, вторая жена, всегда мечтала увидеть Багамы.Особенно ей хотелось посмотреть резиденцию губернатора, поскольку она, словно девочка, была захвачена душещипательной любовной историей о герцоге и герцогине Виндзорских.Нассау не слишком изменился, хотя и все небольшие перемены были не к лучшему: американские закусочные на окраинах, а на Бэй-стрит — бесчисленные магазины спортивной одежды и на каждом углу — предлагающий купить наркотики черный, насквозь провонявший ганджей.Но там также была (и есть) машина времени под названием «Грэйклиф», огромное, старое, увитое плющом здание георгианской эпохи, стоявшее неподалеку от резиденции губернатора и впервые открывшее свои двери для постояльцев еще в 1944 году. Номер для новобрачных представлял собой маленький, отдельно стоящий домик рядом с бассейном посреди экзотического тропического сада. Ресторан отеля, на террасе которого мы предпочитали ужинать, был самого высшего разряда.В первый же вечер нашего приезда, после ужина, состоявшего из паштета из гусиной печенки с трюфелями и тушеного по-голландски стейка, толстого, как телефонный справочник, и нежного, словно прикосновение матери, нам подали дымящееся, горячее суфле в чашечках для десерта.— Я никогда раньше не ела кокосового суфле, — сказала моя жена.— А я ел. И нигде оно не может быть лучше, чем в этом месте.Она попробовала.— Гм! Попробуй! Может быть, на этот раз ты испытаешь другие ощущения...Я сломал светло-коричневую корочку, зачерпнул ложечкой белую с оранжевым оттенком массу и ощутил сладкий аромат кокосового ореха с привкусом банана, апельсина и рома...— В чем дело? — Жена наклонилась ко мне. — Слишком горячо, дорогой?— Желтая птичка, — произнес я.— Что? — не поняла жена.— Ничего. Официант!Подошел молодой симпатичный негр.— Да, сэр?— Я могу поговорить с шеф-поваром?— Сэр, шеф-повар...— Я хочу похвалить его за десерт. Это очень важно.Я втиснул в его ладонь десятидолларовую купюру. Моя жена смотрела на меня, как на безумного. Это было уже не в первый раз и вряд ли в последний.— Вообще-то, сэр, шеф-повар не готовит десерты и пирожные, этим занимается хозяйка.— Проводите меня к ней.Моя жена с трудом скрывала смущение.— Прошу тебя, дорогая, — проговорил я, взмахнув рукой в воздухе, — подожди меня здесь...Я прошел на кухню, немного подождал, и через несколько секунд, которые показались мне вечностью, вошла она. Белый передник поверх голубого платья напомнил мне униформу горничной, которую она носила так много лет назад.Сначала она меня не узнала.— Марджори! — произнес я.На ее милом лице, где возраст оставил лишь легкий отпечаток, появилось сначала выражение неуверенности, потом растаяло, и она спросила:— Натан? Натан Геллер?Я обнял ее. Не целуя, просто держал ее в своих объятиях.— Я приехал сюда на медовый месяц.Я отпустил ее, но мы остались стоять очень близко друг к другу.Волосы Марджори были лишь слегка тронуты сединой, но фигура почти не изменилась. Может быть, стала лишь чуть-чуть полнее в бедрах. Но не будем обсуждать мои впечатления.Марджори широко улыбнулась.— Ты что, только теперь женился?— Ну, это уже второй раз. Я думаю, что этот брак будет подольше, или, по крайней мере, переживет меня. А ты замужем за шеф-поваром?— Вот уже двадцать пять лет. У нас трое детей... ну, теперь уже они не совсем дети. Сын учится в колледже.Мои глаза стали наполняться слезами.— Это так удивительно, — произнес я.Она нахмурила лоб.— А как ты?..— Суфле. Одного кусочка было достаточно, чтобы понять, что это твоя работа.— Так ты заказал его! Оно все такое же вкусное, так ведь?— Да, все такое же вкусное.Марджори обняла меня.— Мне пора возвращаться к работе. Где вы остановились?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117