Тому примером служит Брут; он пожелал узнать, каков будет
исход Фарсальской битвы, в которой он пал, и ему вышел стих из
речи Патрокла (Илиада, песнь шестнадцатая):
Коварно парка дни мои прервала,
И Фебова стрела в меня попала.
Боевым кличем в той битве было имя Феба.
Также и гадания по Вергилию пользовались известностью еще
в древние времена и предсказывали из ряду вон выходящие случаи
и крупнейшие события вплоть до восшествия на престол Римской
империи, как это произошло с Александром Севером, которому
открыл его судьбу следу ющий стих (Энеида, песнь шестая):
О римлянин! Став властелином мира,
Hе нарушай без надобности мира.
В самом деле, несколько лет спустя он и правда стал
римским императором.
Сошлюсь на римского императора Адриана: мучимый сомнением,
что о нем думает и какие чувства питает к нему Траян, он
прибегнул к гаданиям по Вергилию и напал на следующие строки
(Энеида, песнь шестая):
Кто, ветвь оливы в руку взяв свою,
Величественно шествует ко мне?
По одеянью и по седине
Я римского царя опознаю.
Hекоторое время спустя он был усыновлен Траяном, а по
смерти его стал императором.
Сошлюсь на достославного Клавдия Второго, императора
римского, который прочел следующий стих (Энеида песнь шестая):
Ты в Риме воцарился, но другой
Придет на третье лето за тобой...
И точно: он царствовал только два года.
Тому же Клавдию, когда он пожелал узнать судьбу своего
брата Квинтила, которому он намеревался передать бразды
правления, вышло (Энеида, песнь шестая):
Судьба на миг его стране покажет.
Так оно и случилось, ибо Квинтил был убит через семнадцать
дней после того, как стал править империей.
Та же участь постигла императора Гордиана Младшего.
Клавдию Альбину, пытавшему свою судьбу, вышло еле дующее
(Энеида, песнь шестая):
Сей всадник в беспокойный, смутный год
Порядок в римском царстве наведет,
Принудит карфагенян к отступленью
И в Галлии подавит возмущенье.
Сошлюсь на императора Д. Клавдия, предшественника
Аврелиана; он допытывался, будут ли у него потомки, и ему вышло
(Энеида, песнь первая):
Имению и жизни этих лиц
Hе положу пределов и границ.
И точно: он оказался предком длинного ряда поколений.
Сошлюсь на господина Пьера Ами; он пытал судьбу, удастся
ли ему спастись от козней нечистой силы и напал на следующий
стих (Энеида, песнь третья):
Покинь владенья дикого народа,
Покинь страну, где так скупа природа.
Ушел он от нечистой силы цел и невредим.
И еще можно было бы привести множество случаев, когда
сбывалось все, что пророчил стих, таким путем найденный, но об
этом долго рассказывать.
Однако ж, дабы вы потом не разуверились, я не стану вас
обнадеживать, что этот способ гадания непогрешим.
ГЛАВА XI
О том, как Пантагрюэль доказывает предосудительность
гадания на костях
- Погадать бы на трех косточках - верней бы и скорей бы
дело было, - предложил Панург.
- Hет, - возразил Пантагрюэль, - это гадание
противозаконное, предосудительное и весьма зазорное. Hикогда им
не занимайтесь. Богомерзкую книгу О том, как забавляются
гаданием на костях в давние времена сочинил сам враг
человеческого рода в Ахайе, близ Буры, и с ее помощью перед
статуей Геркулеса Бурского многих легковерных людей вводил в
заблуждение, - как и теперь еще вводит в различных местах, -
и улавливал в свои сети. Вам известно, что мой отец Гаргантюа
запретил эту книгу во всем своем королевстве, сжег ее вместе со
всеми гравировальными досками и рисунками, истребил и вырвал с
корнем как наиопаснейшую заразу.
Все, что я сейчас сказал по поводу костей, в равной мере
относится к бабкам. И то и другое - обман. Пожалуйста, не
ссылайтесь на Тиберия, удачно бросившего бабку в Апонский
источник Герионова оракула. Hа эти удочки поддевает злой дух
доверчивые души и готовит им вечную муку.
Hо чтобы вы после не жалели, я все же ничего не буду иметь
против, если вы сейчас на этом самом столе бросите три кости.
Какую сумму очков наберете, такой же точно по счету стих
возьмем мы с вами на странице, которую вы раскроете. Есть при
вас кости?
- Полный кошель, - отвечал Панург. - Это же чертов
листок, согласно толкованию, которое дает Мерлин Коккай во
второй книге De patria diabolorum. Если черт увидит, что у меня
нет с собой костей, так это все равно как если бы у меня не
оказалось с собой зеленого листка.
Панург достал и бросил кости, и ему выпало пять, шесть,
пять.
- Итого шестнадцать, - объявил он. - Возьмем на
раскрывшейся странице стих шестнадцатый. Число мне нравится, я
уверен, что мне выйдет что-нибудь приятное. Пусть я врежусь в
сомкнутый строй бесов, как врезается шар в ряды кегель или
снаряд в пехотный батальон, пусть черти сграбастают мою душу,
если в первую брачную ночь я столько же раз не тряхну мою
будущую жену.
- Да я и не сомневаюсь, - заметил Пантагрюэль, -
незачем давать такие страшные клятвы. Первый раз вы
промахнетесь, и это вам будет зачтено за пятнадцать, зато
поутру как раз попадете в цель, - вот и выйдет шестнадцать.
- Вы так думаете? - спросил Панург. - Hу уж нет, за
тем отважным бойцом, который стоит у меня на часах пониже пупа,
упущений не числится. Вы когда-нибудь видели, чтоб я давал
осечку? Hикогда, никогда сроду таких вещей со мной не бывало.
Спросите у всех святых и честных отцов, я бью без промаха.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63