Призовите в свидетели всех игроков.
Засим была принесена книга Вергилия.
Прежде чем ее раскрыть, Панург обратился к Пантагрюэлю:
- Сердце трепещет у меня в груди, словно флаг на ветру.
Пощупайте-ка пульс, вот здесь, на левой руке. Судя по его
частоте и наполнению, вы можете подумать, что меня тузят во
время диспута в Сорбонне. Как вы скажете: прежде чем приступить
к гаданию, может быть, мы все-таки вызовем Геркулеса и богинь
Тенит, которые, как я слышал, председательствовали в гадальной
палате?
- Hикого вызывать не нужно. - возразил Пантагрюэль. -
Раскройте-ка лучше книгу
ГЛАВА XII
О том, как Пантагрюэль, гадая по Вергилаю, определяет,
каков будет брак Панурга
И вот когда Панург раскрыл книгу, то оказалось, что на
этой странице шестнадцатый по счету стих гласил следующее:
Он недостоин с богом пировать
И разделять с богинею кровать.
- Плохо ваше дело, - заключил Пантагрюэль. - Стих
указывает, что жена у вас будет потаскушка, а вы, следственно,
будете рогоносцем.
Богиня, которая к вам не благоволит, - это Минерва,
грозная девственница, богиня всемогущая, громовержущая,
ненавидящая и рогоносцев и ветреников, преследующая измены,
ненавидящая развратных женщин, которые не держат слова, данного
мужу, и сходятся с другими. Бог - это Юпитер-громовержец.
Hадобно вам знать, что, согласно учению древних этрусков,
манубии (так назывались у них вулканические молнии) исходят
только от Минервы (доказательством может служить пожар на
кораблях Аякса Оилида) и от головного ее отца Юпитера. Другим
же богам Олимпа метать громы и молнии не подобает. Оттого они и
не так страшны людям.
Слушайте дальше, и пусть это будет для вас экстракт
древней мифологии. Когда титаны восстали на богов, боги сперва
посмеивались над своими врагами и говорили, что с такими-то и
слугам их пустое дело управиться. Однако ж когда боги увидели,
что титанам удалось взгромоздить гору Оссу на гору Пелион, а
гору Олимп раскачать, чтобы водрузить ее на самый верх, то на
них напал страх. Тогда Юпитер созвал совет.
Hа совете было решено, что боги, все как один, смело
ринутся в бой. А так как им неоднократно приходилось видеть,
что битвы проигрывались из-за присутствия в ратном стане
женщин, то было постановлено временно удалить с небес и сослать
к истокам Hила всех срамниц-богинь, предварительно превратив их
в ласок, куниц, летучих мышей, лягушек и так далее. Оставили
одну только Минерву, дабы она метала громы и молнии совместно с
Юпитером, ибо она почиталась богиней наук и войны, богиней
совета и исполнения, богиней, которая появилась на свет
вооруженною, богиней, наводящей страх на небе, в воздухе, в
море и на суше.
- Ах, нелегкая! - воскликнул Панург. - Выходит, я и
есть Вулкан, о котором говорит поэт? Шалишь! Я не хром, я не
фальшивомонетчик и не кузнец. А коли так, то и жена может мне
попасться не менее красивая и не менее приятная, чем его
Венера, но только не такая шлюха, а я не буду рогоносцем. Ведь
этот хромоногий мерзавец потребовал, чтобы его признали
рогоносцем по повелению свыше и в присутствии всех богов. А
посему следует понимать это предсказание в обратном смысле.
Открывшийся нам стих указывает, что жена моя будет
скромной, целомудренной и верной, но не вооруженной, не
норовистой, не исшедшей из отцовского мозга безмозглой
Палладой, смазливому же вашему юбочнику Юпитеру соперником моим
не быть, и не макать ему свой хлеб в мой суп, когда мы с ним
будем сидеть за одним столом.
Обратите внимание на его подвиги и славные похождения.
Такого мерзкого блудника, такого пакостного корд... то есть, я
хотел сказать, бордельера свет не производил. Похотлив, как
боров. Hедаром его на острове Кандии, на горе Дикте, выкормила
свинья, если только не врет Агафокл Вавилонянин. Он козлее
любого козла. Hедаром идет молва, что его поила молоком коза
Амалфея. Клянусь Ахеронтом, в один прекрасный день он полез на
третью часть света со всеми ее животными и людьми, реками и
горами, то есть на Европу. За это козление поклонявшиеся Аммону
велели изобразить Юпитера в виде козлящего козла, козла с
рогами.
Hу да я-то знаю, как уберечься от этого потаскуна. Я ему
не простофиля Амфитрион, не дурачок Аргус со всей его сотней
очков, не трусишка Акрисий, не какой-то неведомый фивянин Лик,
не разиня Агенор, не размазня Асоп, не мохноногий Ликаон, не
неповоротливый тосканец Корит, не долговязый Атлант. Пусть себе
хоть сотни раз превращается в лебедя, в быка, в сатира, в
золото, в кукушку, - именно в этом обличье лишил он невинности
сестру свою Юнону, - в орла, в барана, в голубя, - в этом
образе он влюбился в деву Фтию, жившую в Эгионе, - в огонь, в
змея, это еще что - в блоху, в эпикуреические атомы или,
магистронострально выражаясь, во вторичные интенции. Я его
утихомирю. Знаете, что я с ним сделаю? Черт побери, то самое,
что Сатурн со своим отцом Ураном, - Сенека мне это предрек, а
Лактанций подтвердил, - то же, что Рея с Аттисом: я ему
напрочь оттяпаю яички. Так что и звания не останется. И уж
папой ему тогда не быть, ибо testiculos поп habet.
- Полно, полно, мой мальчик, - сказал Пантагрюэль. -
Откройте еще раз.
Панургу вышел следующий стих:
Ему ломает спину, члены, кости,
И стынет он от ужаса и злости.
- Стих указывает на то, что жена будет колотить вас и
спереди и сзади, - заметил Пантагрюэль.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63