- Направо, - сказал один из "капюшонов", и Бонд через вращающуюся
дверь попал на деревянный перрон.
Он замер как вкопанный, даже не почувствовав упершегося в ребро
пистолетного ствола.
Перед ним был наверное самый замечательный поезд в мире. Бонд слышал,
что такой паровоз - старый, модели 1870 года "Хайленд лайтс" - называли
красивейшим из паровых локомотивов. Его полированные медные поручни,
рифленый купол кабины и тяжелый колокол, висевший над длинным блестящим
котлом, сияли в свете стоявших на перроне газовых фонарей. Клубы дыма
поднимались из бочкообразной, с раструбом наверху, трубы. На огромной
передней решетке скотосбрасывателя красовались три массивных бронзовых
фонаря - мощный прожектор посередине и два штормовых по бокам. Над двумя
громадными ведущими колесами изящным шрифтом ранней викторианской эпохи
было написано: "Пушечное ядро". Эта же надпись была и на боках черного с
золотом тендера, до верху уложенного березовыми поленьями.
К тендеру был прицеплен выкрашенный в каштановых цвет пульмановский
вагон. Арки узких окон, украшенных панелями из красного дерева, были цвета
густых сливок. Надпись на овальном щите, укрепленном по центру вагона,
гласила "Красавица Сьерры". Над окнами, чуть ниже слегка выгнутой крыши
буквами такого же цвета на темно-синем фоне было написано: "Тонопа энд
Тайдуотер Р. Р.".
- Ты, небось, такого не видывал, англичанин, - сказал один из
охранников гордо. - Давай, залезай.
Голос из-под черного шелкового капюшона звучал глухо.
Бонд медленно пересек платформу и поднялся в огражденный бронзовыми
перилами тамбур, где стояло сверкающее тормозное колесо. Впервые в жизни
он понял, почему люди хотят быть миллионерами, и внезапно ему подумалось,
что Спэнг, видимо, не так уж и прост, как казалось раньше.
Интерьер пульмановского вагона поражал викторианской роскошью. Свет
небольших хрустальных люстр отражался от полированного красного дерева
стен, серебряных креплений, хрустальных ваз и светильников. Ковры и
портьеры были темно-вишневыми, где в овальных нишах на голубом фоне парили
херувимы, вились цветы и ленты, был, как и занавески на окнах, цвета
густых сливок.
Бонда провели через уютную маленькую столовую, где на накрытом на
двоих столе стояла корзина с фруктами и открытая бутылка шампанского в
серебряном ведерке, затем - по коридору с тремя дверями (две спальни и
туалетная комната, подумал Бонд), и наконец - в гостиную. Охранники не
отставали ни на шаг.
В дальнем конце комнаты, спиной к маленькому камину, окаймленному
полками с книгами в золоченых переплетах, стоял сам Спэнг. В красном
кожаном кресле у низенького столика в напряженной позе сидела Тиффани
Кейс. Бонд постарался не обращать внимания на то, как она выглядела:
нервной, растерянной, испуганной.
Бонд подошел к удобному креслу, повернулся к ним лицом и сел, положив
ногу на ногу. Он достал портсигар, закурил, глубоко затянулся и выдохнул
дым через зубы.
Точно по центру изо рта Спэнга торчала зажженная сигара. Он вынул ее
и сказал:
- Уинт, останься здесь. Кид - иди и сделай, как я сказал.
Крепкие зубы как бы откусывали слова.
- Теперь - ты, - его рассерженный взгляд уперся в Бонда. - Кто ты
такой, и что происходит?
- Если уж мы намерены беседовать, то я бы не отказался чего-нибудь
выпить, - сказал Бонд.
Взгляд Спэнга стал холодным.
- Налей ему, Уинт.
Бонд бросил через плечо:
- "Бурбон" с родниковой водой. Пополам.
Послышалось недовольное ворчание и скрип досок: толстяк направился в
другой конец вагона.
Вопрос Спэнга Бонду не понравился. Он неторопливо изложил всю свою
придуманную историю. Звучала она, вроде бы, убедительно.
Бонд сидел, курил и изучал Спэнга.
Охранник принес ему бокал и сунул его так резко, что часть
выплеснулась на ковер.
- Спасибо, Уинт, - сказал Бонд. Он сделал глоток. Хорошо! Еще глоток,
и он поставил стакан на пол рядом с креслом, вновь посмотрев на
напряженного хмурого Спэнга. Бонд продолжил рассказ:
- Я не люблю, когда меня начинают прижимать. Я сделал свое дело и
получил за это деньги. Если мне захотелось поставить их на карту, то это -
мое дело. Я ведь мог и проиграть? Но тут ваши люди стали дышать мне в
затылок, и я потерял терпение. Уж если вам надо было со мной поговорить,
почему же вы просто не позвонили мне? Пускать за мной хвост - так друзья
не поступают. А когда эти ребята начали хамить и стрелять, то я решил, что
пришел и мой черед нажать.
Ни один мускул на лице Спэнга не шевельнулся. На фоне золотых
корешков книг оно казалось очень бледным.
- До тебя, наверное, не доходит, парень, - мягко сказал Спэнг. -
Стоит ввести тебя в курс дела. Я тут вчера получил одно занятное сообщение
из Лондона. - Не спуская глаз с Бонда, он вытащил из нагрудного кармана
черной ковбойской рубашки листок бумаги.
Бонд сразу понял, что в бумаге этой есть что-то плохое для него,
очень плохое, как будто ему вручили телеграмму, в которой первым словом
было слово "глубоко"...
- Это сообщает мой хороший друг из Лондона, - сказал Спэнг. - Он
медленно перевел взгляд с Бонда на бумагу. - Вот что он пишет: "Надежный
источник сообщил, что Питер Фрэнкс задержан полицией. Причины неизвестны.
Рекомендую обязательно задержать фальшивого курьера. Если операции
окажутся под угрозой - курьера уничтожить и доложить об исполнении".
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72