Вертолет был сейчас прямо в центре
прицела.
- Аккуратно, - тихо сказал Бонд.
Выстрел, и трассирующий снаряд ушел в темное небо.
- Ниже и левее.
Капрал орудовал колесами прицела.
Выстрел.
Снаряд прошел над поднимающимся все выше вертолетом. Бонд переключил
селектор на "огонь очередями". Движение это он проделал неохотно. Теперь
вертолет обречен. Он опять должен убивать...
Пять выстрелов слились в один.
Небо озарилось разрывами. Вертолет продолжал подниматься, но теперь
он уже разворачивался на север.
Хвостовой винт вдруг вспыхнул желтым пламенем, и до них докатилось
эхо взрыва.
- Попали, - сказал офицер. Он поднял бинокль ночного видения.
- Хвост как отрезало, - продолжал он, перейдя на взволнованный шепот.
- Боже! Кабина вертится волчком. Пилоту сейчас не сладко...
- Надо еще стрелять? - спросил Бонд, держа вертолет на прицеле.
- Нет, сэр, - сказал офицер. - Хотелось бы, конечно, взять его
живьем. Но, похоже, что... да, он уже не в состоянии управлять машиной.
Пошел вниз. Видимо, что-то произошло с основными винтами. Падает.
Бонд поднял голову и, прикрыв от света луны глаза ладонью, посмотрел
вверх.
Да. Падает. Всего лишь в трехстах метрах над их головами вертолет
беспомощно вращался, теряя высоту, скрежеща металлом и описывая круги.
В нем был Джек Спэнг. Человек, отдавший приказ убить Бонда. Отдавший
приказ убить Тиффани. Человек, которого Бонд видел всего несколько минут в
его кабинете в Хаттэн-гардене. Руфус Б. Сэй. Совладелец "Бриллиантового
дома". Вице-президент европейского филиала. Человек, привыкший играть в
теннис в Саннингдейле и раз в месяц ездить в Париж. "Образцовым
гражданином" назвал его М. Мистер Спэнг из банды Спэнгов, только что
хладнокровно застреливший человека - последнего из скольких?
Бонд попытался представить себе, что происходит сейчас в тесной
кабине вертолета: Спэнг, одной рукой держась за какую-нибудь скобу,
судорожно вертит рукоятки и дергает рычаги, видя, как стрелка альтиметра
неумолимо приближается к нулю. В глазах - ужас, а пакет с алмазами на сто
тысяч фунтов - лишь ненужный дополнительный груз, и пистолет, который с
детства давал ощущение силы, - уже ничем не может помочь.
- Он падает прямо на куст, - крикнул капрал, пытаясь перекричать рев
вертолетных винтов.
- Теперь ему конец, - сказал капитан самому себе.
Они услышали, как в последний раз натужно взвыл двигатель, и, затаив
дыхание, следили, как разрезая винтами воздух, вертолет накренился вниз и
устремился по небольшой дуге прямо на терновый куст, и рухнул прямо на
него.
Не успело утихнуть эхо от падения вертолета, как из самой глубины
куста послышался глухой удар, и в небо, на мгновение затмив луну и озарив
ярко-оранжевым светом всю равнину, взметнулся столб огня и дыма.
Первым заговорил капитан.
- Ух, - произнес он с чувством. Потом опустил бинокль и повернулся к
Бонду. - Ну, что, сэр, - сказал он уже совершенно спокойно. - Дело
сделано. Боюсь только, что раньше утра нам к обломкам не подобраться. А до
того, как можно будет начать ковыряться в них, и еще несколько часов
пройдет. А как только мы начнем - сюда принесутся французские
пограничники. Мы-то с ними, слава богу, всегда поладим, а вот губернатору
придется вволю повыкручиваться, объясняя в Дакаре, что к чему.
Капитан явно думал уже о той кипе бумаг, которые ему предстоит
написать. Столь радужная перспектива заставила его вспомнить об усталости.
Того, что и как произошло за сегодняшний день, для него - и так
предостаточно. Поэтому не было удивительно, что он спросил:
- Вы не возражаете, если мы пока подремлем?
- Валяйте, - сказал Бонд и посмотрел на часы. - Лучше заберитесь под
грузовик, а то солнце взойдет уже часа через четыре. Я совсем не устал,
так что послежу, не начнет ли огонь распространяться.
Офицер с любопытством посмотрел на молчаливого загадочного человека,
неожиданно прибывшего неизвестно откуда на территорию протектората в
сопровождении телеграмм и звонков: "оказывать полное содействие в любое
время дня и ночи". Если уж даже сейчас не вздремнуть... Но Фритауну лучше
в эти дела не лезть. Пусть ими Лондон занимается. Там им виднее.
- Спасибо, сэр, - сказал капитан и спрыгнул с грузовика.
Бонд медленно снял ноги с пулеметных гашеток и откинулся на жесткую
спинку сиденья. Автоматически, не спуская глаз с горящего куста, его руки
полезли в карманы полинявшей армейской рубашки, позаимствованной у одного
из офицеров гарнизонной роты, за зажигалкой и сигаретами. Он вытащил
сигарету, закурил и сунул портсигар и зажигалку обратно в карман.
Итак, алмазной цепочке конец. Перевернута последняя страница. Он
глубоко затянулся и выдохнул дым сквозь сжатые зубы. Шесть-ноль в его
пользу. Шесть трупов. Партия сделана.
Бонд протянул руку и вытер покрытый испариной лоб, отбросив прилипшие
к нему волосы. Зарево высветило его суровое лицо и отразилось в усталых
глазах.
Вот каким оказался конец банды Спэнгов, последнее звено цепочки. Но
это не конец алмазов, лежащих сейчас там, в огне. Они выживут и вновь
отправятся в свое победное шествие по миру. Может быть, и обесцветившиеся,
но не уничтоженные. Бриллианты - вечны. Как смерть.
Он вдруг вспомнил пустые глаза мертвеца, так заботившегося при жизни
о своей группе крови. Они лгали. Смерть - вечна. Но и бриллианты тоже
вечны. Они не подвластны смерти.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72