последние лет эдак пятьдесят служители культов предпочитают воспитывать почтение к небожителям исключительно путем облегчения кошельков богохульников, а не кровавыми походами в защиту истинной веры. И слава богам! Как мне представляется, самим Хозяевам Неба по большей части плевать на людские слова и мысли, впрочем, не осмелюсь открыто заявить о своих логических построениях. От греха подальше.
Ее императорское высочество хмуро покопалось пальцами с неровно остриженными ногтями в миске с пирожками – остатками утренней трапезы, плюхнулось на лавку и вопросило:
– Где был?
Тон голоса мне не понравился. Совершенно. Но вовсе не приказными нотками, а эхом мрачных сомнений, звучащим достаточно отчетливо, чтобы быть заметным даже для столь увлеченного собственными раздумьями человека, как я.
– Где был, там сейчас нет. Я должен предоставить вашему высочеству полный отчет о своих перемещениях за истекшие часы?
Сари уныло склонила голову набок, придав взгляду помимо упрека немного снисходительности.
– Нет, чтобы по-человечески поговорить…
– Позвольте напомнить: вчера вы тоже вели себя не вполне обычным образом, но я не ставлю вам это в вину.
Принцесса чуть оживилась:
– А хочешь поставить?
– Нет, не хочу.
Задор, едва наметившийся в травяной зелени глаз, снова потух, и Сари разочарованно вздохнула, впиваясь зубами в заметно увядший пирожок.
Все понятно: девушка скучает. Но к сожалению, я сегодня призван развлекать других особ, вдали от стен мэнора.
– Я была совсем одна.
– Не вижу в этом ничего страшного.
– Мне было скучно. И грустно.
– Иногда полезно немного погрустить.
– Я даже не могла выйти из дома! – Принцесса нанесла сокрушительный удар. Предположительно, по моей совести.
– Вам и не нужно было выходить.
– Нужно, не нужно… – Пробормотала Сари. – Твоя жуткая собака меня не пускала!
– Хис не «жуткая» собака, а очень понятливая и рассудительная.
Принцесса угрожающе сузила глаза:
– Это ты ее надоумил?
Я присел на край кухонного стола.
– Признаться, даже не собирался. Но если бы нашел время, непременно оставил бы подобное распоряжение.
– Это еще почему?
– Потому что сейчас вы уязвимы, как никогда.
Сари оскорбленно мотнула головой:
– И вовсе я не уязвима!
– Шаткое равновесие духа вкупе с отягчающими внешними обстоятельствами… Вам, и в самом деле, не следует выходить из дома.
– Но почему? Только из-за того, что Кэр болен?
– Кстати, о Кэре. Как его имя звучит полностью?
– Лакэрен. А зачем тебе знать?
– Чтобы не ошибиться в надписи на надгробной плите.
Принцесса дернулась было (наверное, собиралась вскочить и залепить мне пощечину), но застыла на месте, а в следующее мгновение по бледным щекам потекли слезы. Целые реки слез в сочетании с совершенно неподвижными чертами лица и невидящим взглядом.
Я зачерпнул кружкой воды и со всего размаха плеснул прямо в зареванную мордашку. Холодные брызги обожгли лицо Сари и, предложив в качестве источника раздражения другого кандидата, то бишь, меня, слегка умерили горе ее высочества:
– У тебя совсем нет сердца!
– По крайней мере, рыдать над вашим наставником не собираюсь.
– Скажи еще, что хочешь поскорее его похоронить!
– В ближайшую ювеку он не умрет.
Мои слова должны были бы внушить надежду, но вместо того вызвали к жизни закономерный для расчетливого правителя вопрос:
– А потом?
– А до «потом» мы еще не дожили! У меня есть кое-какие идеи на счет возвращения мага в строй, но твердо обещать не буду, потому что не все зависит от меня.
– От кого еще зависит? – В голосе Сари появился нехороший азарт.
– Вам знать не нужно.
– Нужно!
– А есть ли смысл? Допустим, я назову имена. И что вы сделаете? Отправитесь требовать и угрожать? А по какому праву?
– Если ты забыл, я – наследница…
– И кто об этом знает?
Принцесса угрюмо сдвинула брови.
– Правильно, никто. И не следует никого ставить в известность. Поэтому вы несколько дней побудете в мэноре.
– Несколько дней? – Девушка быстро произвела в уме несложные подсчеты. – Но ведь это будет как раз праздник!
– Придется поскучать.
– Да как ты…
– Я не допущу, чтобы ваша жизнь подвергалась опасности. И не допущу, чтобы кто-то случайно смог узнать о принадлежности будущей императрицы к числу одаренных.
Сари испуганно округлила глаза:
– Что ты сказал? Одаренных?
– Да, ваше высочество.
– Это неправда!
Я подошел к ней, положил ладони на тощие плечи и начал мягко разминать напряженные мышцы.
– Правда.
– Нет! Мне бы сказали…
– Если я правильно понял, то кроме вашего наставника и защитника никто не сталкивался с вашими попытками управления стихиями, а все прочие проявления вполне могли остаться незамеченными. И останутся. До вашего совершеннолетия.
Отчаянная попытка вернуть все вспять:
– Какими стихиями? О чем ты говоришь?
– Вы – маг, ваше высочество. Но не простой маг. Заклинательница.
Кажется, она перестала дышать. На очень долгое мгновение.
– Ты… Нет, ты бы не стал нарочно придумывать ТАКОЕ…
– Я и не придумываю. Вчера вечером вы были в шаге от начала Танца.
А вот теперь лгу, и безбожно. Сари уже танцевала . Неуклюжий, скованный, нелепый, но самый настоящий Танец. И, сама того не подозревая, бросила мне вызов по всем правилам. А я ответил. Только не по собственной воле и не собственным разумом, а холодным и бесчувственным пробуждением печати, на несколько вдохов взявшей власть над моим телом в свои незримые руки. Кукла на ниточках, вот кем я был вчера. Моя душа была отставлена в сторону и могла только с горечью наблюдать за поединком, в котором у Сари не было ни единого шанса выстоять, потому что… Сэйдисс усовершенствовала печать в моей груди.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123