Да и не скажу, что жаждал изменений. Постоянство – не самое дурное качество мирка, в котором мне доводится жить. Оно помогает чувствовать под ногами твердь надежного берега, сопротивляющегося атакам ненасытных волн. Но яркое чужое чувство, даже старое и почти забытое, кулаком штормового ветра ударяет в мое сознание, заставляя в краткие мгновения пережить любовь, ненависть, восторг, ярость, злобу, нежность… Потому что зерна Хаоса вечно ищут подходящую почву для прорастания, моя же душа прискорбно пуста, а значит, свободна и заманчива. Но я не боюсь незваных гостей и не гоню их прочь. Зачем? Они будут возвращаться снова и снова. Проще и приятнее пустить их в дом, налить по кружечке теплого эля, предложить сытную закуску и неторопливую беседу, а потом проводить и на прощание сказать: «Приходите еще!»
– Да, многое отдала бы… Особенно сейчас, зная истинную цену сокровищам мира.
– Обещаю, hevary: если выдастся случай, непременно покажу вам то, что вы хотите увидеть.
– Ловлю вас на слове, юноша, и хочу верить, что не станете обманывать старуху. А знаете… Здесь неподалеку сколочена сцена, на которой с минуту на минуту будет давать представление труппа самого Арана Великолепного. Кажется, что-то из ночных похождений Небесных сестричек… Такой старухе, как я, конечно, уже поздновато смотреть на их шалости, а вот вам в самый раз. Но если пожелаете, составлю компанию.
– С удовольствием! И я даже предложу вам руку, только попрошу не слишком сильно на нее опираться…


***

Никогда не крадитесь на цыпочках мимо приоткрытой двери, если желаете оставаться незамеченным. И не привлеченным к труду на благо другого.
– Любезнейший heve Кайрен, загляните ко мне в комнату, уважьте немощного хозяина дома!
Звуки шагов в коридоре испуганно-резко стихают, даже дыхание не колышет волны прохладного воздуха, медленно вплывающие в комнату. Проходит полминуты или около того, и блондин с наигранно-беспечным видом заглядывает в дверной проем.
– Я тебя разбудил? Извини, не хотел. Ты вчера так поздно вернулся, почти под утро…
Потираю пальцами переносицу, искоса поглядывая на дознавателя:
– Удивительная осведомленность для человека, который сам не ночевал в границах мэнора.
– Кто это не ночевал? – пытается возмутиться Кайрен.
– Хочешь, открою страшную тайну?
– Какую по счету?
– Неважно. Но тебе будет полезно ее знать.
Блондин прислоняется к косяку, оставаясь в дверном проеме, и соглашается:
– Открывай.
– Я всегда чувствую, если кто-то из жильцов мэнора пересекает его границы. Поэтому можешь утверждать, что угодно, но вчера, к примеру, ты вошел в Келлос позже меня.
Карие глаза хитро щурятся:
– И что с того?
– А ушел раньше, притом твой поспешный уход странным образом совпал с фактом появления одной заботливой старой женщины поздней ночью в пустынном месте … Ничего не хочешь сказать в свое оправдание?
– Я должен оправдываться?
Улыбаюсь:
– Полагаю, тебе нужно хотя бы объяснить свой поступок.
– Нужно ли?
– Если не хочешь потерять крышу над головой.
Кайрен напрягся, ожидая продолжения:
– Указываешь на дверь?
– Пока нет. Но если будешь продолжать в том же духе, укажу.
По скулам блондина прогулялись жесткие желваки:
– Тогда не буду отнимать ваше время, heve, и уйду прямо сейчас.
– Как хочешь. Извини, участвовать в сборе вещей не буду: лекарь запретил утруждать тело.
После моих слов повисает молчание, и я с болезненным удовольствием наблюдаю, как на лицо дознавателя наползают мрачные тучи разочарования, кое-где разорванные тусклым светом отчаяния. Зачем так грубо и глупо поступаю? Не имею понятия. Наверное, потому, что не хочу чувствовать себя обязанным. А может, наоборот: хочу укрепить зависимость. Вот только чью и от кого? Да и нужно ли протягивать веревки через бурную реку там, где уже возведен мост?
Подпираю поясницу спинкой кресла. Мое движение словно выводит Кайрена из забытья: блондин вздрагивает, хмурит брови, не сердито, а печально, отрывает плечо от косяка, собираясь уходить, но все же тихо произносит на прощание:
– Я только хотел помочь.
Вот-вот. С этого все и начинается. Я тоже, «только хотел» развлечь принцессу, а во что вляпался? И года не хватит отмыть с сапог следы грязи, по которой пришлось пройтись. Душу в расчет вообще не беру: там надо проводить такую всеобъемлющую уборку, что жизнь закончится раньше, чем накопленный мусор будет хотя бы сгребен в кучу.
Дознаватель показывает мне спину, обозначая окончание разговора, но у меня другие представления о вещах:
– Ты помог. На самом деле.
Резкий поворот. Дробь быстрых шагов. Нависшая над столом, за которым я сижу, плотная фигура. И гневное:
– Так какого аглиса ты…
– Знаешь, меня так часто в последнее время называют мерзавцем, что я решил: надо соответствовать. А чтобы набраться опыта, требуются постоянные и тщательные тренировки.
– На мне?!
Новый глоток тишины, на сей раз выпитый мной до дна.
– Извини. У меня дурное настроение с утра. Так часто бывает: вроде трудности преодолены, дела успешно завершились, но ни радости, ни удовольствия не испытываешь. Вот тогда и срываешь зло на том, кто подвернется под руку. Ты сегодня оказался первым встречным, так что не обессудь. И не сердись долго.
Кайрен делает глубокий вдох и задерживает воздух в груди, после чего сообщает:
– За такие штуки люди попроще нравом и шею свернуть могут.
– Знаю. Но ты все-таки виноват. Хоть столечко, – показываю на сложенных вместе большом и указательном пальцах, – а виноват.
Он выпрямляется и грозно скрещивает руки на груди.
– Да неужели?
– Мои ночные прогулки – мое личное дело.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123