Корматх
был готов к встрече, нацелившись в наиболее уязвимую точку врага, туда,
где крылья прикреплялись к телу. Алый дракон поднимался с усилием, видимо,
кровоточащие раны в изорванной плоти обессилили его. Норисса вся дрожала
от предвкушения победы, и это ее голос испустил ликующий клич, когда
Корматх выдохнул струю раскаленного пламени.
Красный дракон забился в агонии, кругами уходя вниз, жалобно трубя.
Крик мучительной боли, исторгшийся из уст Фелеи, эхом вторил ему.
С шипением и свистом раненый дракон нырнул в расселину и почти уже
скрылся из вида, когда его полет несколько выровнялся и он перестал
проваливаться в разверстую бездну. Судорожно взмахивая потрепанными,
натруженными крыльями, побежденный Компаньон достиг края расселины и
свалился на нее бесформенной грудой потускневших, закопченных чешуй.
Магическая сила протянулась от него куда-то в гущу сражающихся армий,
воздух над полем брани слегка задрожал, и Норисса увидела, как алое
чудовище снова поднимается в воздух. Оно летело низко, неповоротливо,
постепенно забирая к востоку. Неподвижное тело свешивалось с его спины
рядом с фигурой всадника.
Норискорматх завис в воздухе и трижды огласил горы победным кличем. В
этот миг они повелевали всем, что только существовало на свете. Корматх,
изогнув шею, в последний раз выдохнул из своих могучих легких гейзер
пламени, которое спалило нависшие тучи, остатки которых белыми барашками
таяли в сверкающе-голубом куполе небес, пронизанном золотыми лучами
солнца.

40
Они покинули горную страну вскоре после битвы, так как зима наступила
в этих местах особенно рано. Первые снежные бури принялись грозить им уже
на четвертые сутки после того, как они оставили Каменную Крепость, и
Байдевин всерьез опасался, что Норисса не сможет пережить те тяготы и
лишения, которые приносит с собой первый снег. Им потребовалось полмесяца,
чтобы добраться до Актальзейского замка, но прошло еще столько же времени,
прежде чем Норисса смогла заняться чем-то еще, кроме сна и еды.
Когда она настолько оправилась, что смогла появляться при дворе, во
главе своей свиты, заново был основан Совет Лордов и назначена Скамья
Судей. В этот день Байдевин с тревогой наблюдал, как Норисса пристально
обшаривает взглядом толпу, как ее восторг сменяется разочарованием, а
затем - беспокойством. И вот она задала вопрос, которого они все боялись:
- Где Бремет? Почему он не появляется, чтобы вступить во владение
землей и титулом, которыми я пожаловала его?
- Мы должны поговорить об этом в более подходящей обстановке, -
шепнул ей Медвин, продолжая улыбаться и кивать дефилирующим мимо
сановникам.
Но Нориссу не так-то просто было укротить. Как и предполагал
Байдевин, она обратилась с этим же вопросом к нему, и он не смог ответить.
Он не смог рассказать ей о той магии, которая протянулась через все плато,
парализуя всех и вся на своем пути. Он сам оказался беспомощным, не
способным отреагировать на нее, оцепенев от обжигающего дыхания
сумасшедшей ненависти, которая привела в движение это волшебство. Он
чувствовал мистическое присутствие Фелеи, проникшей в самую середину строя
повстанцев, он видел, как Бремета подняло над землей таинственной силой и
поволокло прочь, бросив на спину меднокрылого дракона. И Байдевин молчал.
В конце концов только Сэрел отважился выступить вперед и поведать Нориссе
о том, какая судьба постигла его сына.
На виду удивленных и недоумевающих гостей Норисса выбежала из
тронного зала. Ее нашли в ее покоях, мечущейся от стены к стене, отдающей
распоряжения о немедленном снаряжении экспедиции.
- Мне следовало сказать об этом давным-давно! Вы не имели права
скрывать это от меня! Теперь же много времени потеряно, и я должна
применить все свое могущество, все волшебство, чтобы последовать за ними!
- гнев ее был страшен, и только Медвин осмелился ей возразить:
- Ты не можешь... не должна покидать нас именно теперь. Ты -
королева, и слишком много людей нуждается в твоем руководстве. Ты должна
привести в порядок свою страну!
Норисса резко повернулась к старику, и Байдевин искренне понадеялся,
что ему никогда больше не придется увидеть такой взгляд.
- Тогда приводи ее в порядок сам! Можешь даже поручить это Босру или
Кею, мне наплевать! Ради этой страны я пожертвовала слишком многим и
теперь хочу получить кое-что обратно. Я люблю Бремета, и я не смогу без
него!!!
Именно в этот момент Сэрел, капитан Королевской Гвардии, совершил
тяжкое преступление. Он прикоснулся к своей королеве.
Встав между Медвином и Нориссой, он схватил ее за руки и потряс,
глядя ей прямо в глаза.
- Ты любишь его больше, чем я? Он - мой сын, и я дважды терял его в
этой войне - сначала ребенком, потом - взрослым мужчиной. Разве можно так
сильно любить его и в то же время так мало беспокоиться о том, ради чего
он отдал свою жизнь?! Докажи мне, что любишь его сильнее, чем я, и тогда я
последую за тобой в любой из шести кругов ада!
И они заплакали, заплакали не как плачут королева и солдат, а как
мужчина и женщина, которые любят одного, навсегда потерянного для них
человека.
После этого Норисса пролежала в кровати не меньше четверти лунного
цикла. Когда же она встала со своего ложа болезни, она снова вернулась на
трон и правила столь ревностно и внимательно, как никакой другой
аристократ или король.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136