Как это так может быть?
-Вот и может, если мужчина ведет себя в определенных ситуациях
как женщина.
-А что, женщина хуже мужчины, да? Низшее существо?
Гек задумался.
-Нет, я бы так не сказал. Однако есть присущие каждому полу
нормы и правила, понятия, если хочешь, которых должны
придерживаться и мужчины, и женщины. Представь, если бы твоя мама
проводила вечера в биллиардной и попивая пиво, кружку за кружкой,
делилась бы похабными анекдотами с приятелями...
-Это чушь и она невозможна!
-И правильно. Но тем не менее, в Бабле бродят туда-сюда целые
стада мужчин, для которых это поведение привычно, но, тем не
менее, не делает из них скотов в глазах общественности.
-А в моих -- делает.
-Но ты еще не все человечество. Однако мы отвлеклись. Если
человек делает неприемлемые для его социальной среды вещи, то это
позорно. Хотя для иного пола, страны или профессии это может быть
и не так.
-Так чем же он вафлист, ваш Коррада?
-Он не мой, это во-первых. Во-вторых, я ляпнул не подумав,
потому что доказательств моим словам у меня нет. Будь он здесь --
имел бы право призвать меня к ответу за такое. А в третьих -- это
ругательство считается грязным и я был не прав, брякнув его при
тебе. Извини и забудь.
-Ну а все-таки, что оно означает?
-То, что мужчина противоестественным, и вдобавок изощренным
способом исполняет женскую роль в присутствии другого мужчины.
Раз-два-три -- харе-харо на этом. Лучше расскажи о себе, а то я
все болтаю да болтаю...
Анна вновь подобралась и замерла отчужденно.
-Нечего рассказывать. В школе не учусь, в церковь не хожу.
-Так, небось, и на исповедь не ходишь?
-И на исповедь не хожу, да-а. За это гореть мне вечно в аду,
разглядывая надпись.
-Какую еще надпись?
-Книги надо читать, а не газеты со спортом. В переводе с латыни
это звучит: "Оставь надежду всяк сюда входящий!" Наверное, с
восклицательным знаком.
-Единица с минусом тебе. Кол осиновый в дневник и серые
мозговые клетки.
-За что же так страшно?
-За лень и тугодумство. В одной фразе три обалденных ошибки. Не
всякий большой спортсмен такого достигнет с одной попытки.
-Ну, во-первых, это фраза не моя...
-Это даже не ошибка, мы ее не считаем. У Вергилия с Данте своя
голова была, а у тебя своя должна быть. С чего бы это черти
изъяснялись по-латыни? Это что, их родовой язык?
-Причем тут...
-"Оставь надежду..." -- перевод с латыни, ты сказала, условно
обозначив реальностью художественное произведение, вроде как
задала игру. Так?
-Допустим.
-Логично предположить, что латынь этой фразы -- тоже перевод с
некоего всем понятного жаргона, иначе неграмотный дакота и бушмен
так и попрутся туда, не оставляя надежды. Логично?
-Странная у вас логика... Но в рамках, гм, игры -- логично.
-Это раз. Второе: данная вывеска вовсе не в аду висит, Анна.
Могла бы это и сама понять, без подсказок.
-А где же? В раю, что ли, ей висеть?
-Именно. Соображаешь. Если в рай попал -- все. Финиш. Арфы,
яблоки -- и навсегда. Миллион лет пройдет, миллиард -- одно и
тоже, без перемен и надежды на перемены. Без выхода.
-У вас очень вульгарные представления о радостях рая. Может
быть это непрерывное переживание удовольствия...
-От чего? От жратвы, интеллектуальных свершений, музыки или
кайфа по героиновому типу?
-Опять же вульгарно... Ну, допустим, от созерцания престола
Господня...
-Без Господа на нем?
-Иногда и с Господом... -- Анну не на шутку заинтересовал
диковинный богохульный разговор. Родители ее не были религиозны,
но никогда не позволяли себе выпадов против любой из
распространенных в мире религий...
-Стало быть, большую часть вечности праведники будут проводить
время в мучительном ожидании, пока их безгрешным взглядам не
представится заполненный престол? В то время как всевышнему будет
в основном не до них: куда любопытнее играть со своим извечным
врагом в живые шахматы, где вместо пешек и ферзей -- человеческие
души... Им даже молиться, то есть обращаться с просьбами к богу,
за нас, погрязших в страстях и пороках, не положено. Угодник там,
простой ли праведник -- протекция, знаешь ли, в раю неуместна...
А мучительное ожидание -- это уже не рай...
-Какой глупый разговор у нас получается...
-Дядя Стив... Это мое имя для тебя.
-С каких пор вы попали ко мне в дядюшки?
-А как еще? Придумай сама, коли так, чтобы не слишком
официально выходило. Да, это ничего, что я без спроса твою
притолоку спиной подпираю?
-Проходите, садитесь в нянечкино кресло, раз ее нет... Ладно,
пусть будет дядя Стив, если вам угодно... -- Анна сама не
заметила, как развернула коляску к креслу и подкатила поближе. --
А в третьих?
-Что -- в третьих?
-Третья моя "ошибка"?
-А... В аду тоже висит табличка, но надпись там иная, чем
пересказал этот фармазон Вергилий...
-Да? И какая же там надпись?
-"В бога мы верим."
Анна помолчала десяток секунд, совсем сбитая с толку, вдруг
поняла и залилась безудержным смехом. Потом она внезапно
вспомнила, что в этой жизни ее ничто уже не может радовать,
сделала серьезное лицо. И когда победа над собой была почти в
руках -- не выдержала, прыснула в ладонь и засмеялась вновь...
Дверь осторожно приоткрылась и Гек увидел обеспокоенную улыбку
Луизы.
-Я не помешала?.. У меня все готово, прошу к столу...
-Один момент... Мы с Анной докончим сложнейший философский
диспут и идем... За ней последний удар... Ребенок собирается с
мыслями.
Но Луиза сама увидела лицо своей дочери, отчетливо поняла, что
истерикой и не пахнет и изумилась.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154