.. В прежнем твоем узилище Хрыч понуждал тебя
отдать на заклание одного из двух человецев по выбору твоему.
Так?
-Кто о...
-Ты отвечай четко и желательно кратко, без богословских красот
и рассуждений о свободе воли. Так было?
-Да.
-Ты отказался?
-Отказался. И никто никогда...
-Стоп. Будь добр, повтори вкратце, святой отец, что тебе
предложили и от чего ты отказался. Может быть я и в тенетах
дьявольских, но, надеюсь, своим вопросом не склоняю тебя ко
греху?
-Правда безгрешна, а мне скрывать нечего в жизни моей. Узник,
по прозвищу Хрыч, дьяволово отродье, хотел, чтобы обрек я живую
душу на смерть. Я же отказался.
-Прекрасно и благородно... было бы. Почему -- было бы? Святой
отец, я располагаю только тем, что услышал от тебя и ничем
больше. Не позволяя домыслов и догадок, а также гадания на
кофейной гуще спрошу лишь: твоя последняя фраза -- истина, или
наущение дьявольское? Еще не поздно, отрекись от нее, признай
грех...
-Не отрекусь, отвечаю душой за каждое слово.
-Азартно. Однако, душа -- не лавы, на кон не поставишь... Хрыч
-- отродье сучье. Не знаю как на небесах, а в земной юдоли от
ножа ему укрыться будет вовсе нелегко. Но если даже душа его и
висит на х... у нечистого, то его предложение к тебе -- это
глас... Это еще вопрос -- чей... Да, вопрос, который предстоит
сейчас обдумать тебе, а не Иоанну Хризостому. Чье это было
предложение: небес или ада? И от чьего предложения ты
отказался... Тихо, я же сказал! Теперь выслушай, подумай
малость... и можешь потом говорить, сколько угодно, я стерплю.
Что тебе предложили и что ты услышал: выбрать, у кого отнять
жизнь... или кому сохранить?.. Утром, как я помню из твоих слов,
оба ведь жмурами обернулись... Так каков был твой выбор, святой
отец и от чего ты отказался -- губить жизнь или спасти жизнь?..
Отец Амелио вскинул было руки, да так и замер с открытым ртом.
Население камеры с веселым любопытством прислушивалось к диспуту:
а ведь пахан-то -- утер нос долгополому, ишь -- стоит да трусится
весь, и крыть нечем.
-Вот почему вещал я о гордыне, способной исказить самое
послание Божие... Покайся же, отец Амелио, велик и черен грех
твой, под стать Хрычевому...
Тут промолчать бы Геку, не добивать бесталанного отца Амелио, но
не удержался и бросил он эти глумливые слова. Отец Амелио уронил
руки вдоль хилого тела, согнулся и без единого слова побрел к
своей шконке на нижнем ярусе. В тот день отказался он от обеда и
ужина, почти все время лежал, бормоча про себя тихо-тихо, а что
бормотал -- не понял никто, должно быть молился...
Как удавился отец Амелио -- никто не слышал, вероятно под утро,
когда сон наиболее крепок и неотвязен. Факт тот, что снял он с
себя зонную робу, клифт на рыбьем меху, разодрал на полосы,
связал вервие, укрепил за опору шконочную, уперся руками -- и в
ад, без надежды на покаяние и христианское погребение.
Сидельца трудно удивить смертью, всегда она рядом. Одни
досадовали, что лишились слова божьего, вселяющего надежду и
изгоняющего скуку, иные предоставили горевать соседям, а сами
быстро -- кто успел -- поделили дневную и вечернюю пайки, так и
нетронутые отцом Амелио, да еще утреннюю пайку с приварком.
Козырную шконку тоже освоили в момент и без предрассудков. Выводы
же сделаны были народом вполне конкретные, поскольку вся жизнь
сидельца конкретна и не до абстрактных парадигм и силлогизмов
ему: с Лареем шутки плохи, не по нему -- так уроет.
@BL =
В Бабилоне Гекова рать с воодушевлением приноравливалась к
самостоятельной жизни. Война практически закончилась, жить стало
попроще.
Заочное руководство издалека -- это совсем другое, чем тяжкий
постоянный догляд сурового Ларея. Эл Арбуз и Тони Сторож
достаточно легко и быстро вошли в уголовный бомонд столицы в
качестве полноправных дядек, мелкие инциденты и одиночная
стрельба в счет не шли. Сложнее было с Парой Гнедых: они жестко
правили двумя профсоюзами -- портовых рабочих и транспортниками,
не собираясь делиться властью и полномочиями ни с кем, включая
соратников по "Коготку", протянули лапы и к курортному Хаммору,
столице кинобизнеса. Они же, с благословения Гека, совершали
набеги на владения иневийских и фибских гангстеров. Природа не
наделила ни одного из братьев особым умом, но борзости,
настырности и здравого смысла им вполне хватало, чтобы процветать
и неукоснительно следовать линии, прочерченной для них Лареем. А
Ушастый, так тот вообще считал себя зырковым по Бабилону, оком
Лареевым. По жесткости своих понятий и беспримерной,
нерассуждающей преданности кумиру он занимал самый крайний,
экстремистский фланг в рядах организации Гека. Его территория и
влияние не шли ни в какое сравнение с владениями Сторожа и
Арбуза, команда боевиков насчитывала от силы два десятка парней,
но именно он собирал деньги в общак, в том числе и со Сторожа с
Арбузом, и с Гнедых. И "Пентагон" в лице Малыша однозначно
ориентировался на Ушастого. Даже братья Гнедые, Пер и Втор, не
решались скалить на него зубы, а бывало -- и советовались с ним
по некоторым деликатным вопросам. Никаких деловых отношений ни с
кем, кроме как со "своими", из роскоши -- только длиннорылые
моторы с броней и бабы в "нерабочие часы"... Дела в "китайском"
районе продвигались туго: Ушастый привык экономить время с
помощью пластида и автоматов, что приносило плоды даже в гнилых
винегретных районах, но здесь все было совсем иначе. Узкоглазые
на прямой конфликт вроде бы и не шли, на все соглашались, но...
Денег от них не поступало, его людей никто и никак не мог понять,
ставленники же из местных, двое уже за три месяца, бесследно
пропадали.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154