Золото ванов он
-- поднапрягся и в две недели по ночам перетаскал в литейку.
Вместе с новыми накоплениями это составило более двух с половиной
тонн металла очень высокой пробы. Но Гек не торопился его
расходовать, денег хватало и без этого, несмотря на бешеные
расходы по подготовке Гека к посадке. Война в городе тем временем
шла на убыль: Гек и сам не ожидал, что враги так легко пойдут на
переговоры и уступки, больше похожие на капитуляцию. Эти годы Гек
и его люди беспрерывно воевали, безжалостно истребляя враждующие
шайки. И Геку все казалось -- что ложкой море черпает, но он не
знал, что противоборствующие банды, обессиленные чудовищным
кровопусканием последних лет, не желали больше тягаться за
территории, принадлежащие давно сгинувшим поколениям гангстеров,
их предшественников. Где они -- Дядя Том, Дядя Ноел, Дядя Грег,
Дядя Кристос, Дядя Сэм... Только титулы в памяти и остались...
Был бы жив Дядя Джеймс... Вот говорят -- крутой был бандюга, он
бы еще мог что-то сделать с наглым уркой, но где тот Дядя Джеймс?
А многие считают, что это он его и заделал в стародавние
времена...
Владения Гека раскинулись широко: все западные районы-острова,
здоровенный северо-западный округ -- все местное уголовное
подполье склонилось перед его эмиссарами. Гек возвел в ранг Дядек
Тони-Сторожа и Эла-Арбуза, выделил профсоюзы и подпольную лотерею
в управление Гнедым. От Дядек, заключивших с ним перемирие, в
ультимативной форме потребовал через Арбуза, чтобы они не
вмешивались в "пентагонные" проблемы. Делать нечего --
согласились. Пит Малыш проявил себя выше всех похвал, но к
прежней трешке раскрутился еще на три года (за нападение на
надзирателя) и фактически брал наследство Ушастого в свои руки, а
заодно и верховенство во всем "Пентагоне". Гек, естественно,
утвердил его зырковым. Кубика зарезали, Джон Китаец, под стать
Малышу, тоже был на уровне. Лишенные поддержки с воли (а среди
простых сидельцев гангстерам добровольной поддержки и не было)
тюремные вожди сдались и приняли новые порядки со склоненными
головами.
Ушастому пора было на волю. Гек приготовил для него "трудный"
район, переходящий в китайские кварталы, населенные впрочем и
корейцами и вьетнамцами. Должен он был и выпалывать
наркоторговцев, а именно грабить и убивать, не соблазняясь на сам
этот бизнес. У Сержа Ушастого младшая сестренка опустилась и
померла на героине, ему можно было верить в этом отношении.
Однако, несмотря на "революцию" в городской тюрьме, уголовный мир
страны Бабилон не собирался снимать с Пентагона свое проклятие и
Гек ничего не мог с этим поделать. На воле.
И вот пришел день, наступление которого Гек оттягивал под разными
предлогами уже которую неделю. Все было рассчитано точно: Гек со
всей свитой, но автономно, поехал в Иневию.
Возле заранее выбранного ювелирного магазина Фант со своими
людьми установил аппаратуру, просигналил, что все в порядке.
Мелкий уголовник, одетый точно так же, как Гек, примерно одного
роста с ним, подошел к витрине и с помощью гири на цепочке в два
удара сокрушил толстенное, но обычное стекло витрины. Руками в
перчатках выгреб хрустальную мишуру, замаскированную под
драгоценности, обернулся, дав съемочным камерам четко снять его
лицо и побежал за угол (к машине). Здесь было самое тонкое место:
мужика не должны были прихватить ни под каким видом, а убивать
его шеф категорически запретил -- "это не по понятиям". Тачка
рванулась с места в карьер, через два квартала подмена, билет на
самолет до Фибов -- и на дно, пока все не образуется. Скромная
свадебная группка через дорогу напротив тотчас же свернулась,
вместе с фотографом и любительской видеокамерой, видимо не желая
попасть в свидетели в такой радостный день. А Гек, стоявший за
углом, удостоверившись, что все в полном порядке, быстрым шагом
двинулся прочь с места происшествия. Полиция вычислила его легко
и задержала буквально через пятнадцать минут.
Два предварительно подвыпивших мужика, из местных связей, охотно
дали показания об увиденном и -- "вроде бы он", "похож", опознали
в Геке преступника. Естественно, что ни гири, ни украденного
хлама при нем не было. Еще с полдюжины свидетелей более-менее
внятно подтвердили, что именно Гек пытался ограбить витрину
ювелирного магазина.
Самуил Каршенбойм, хозяин магазина, хитрющий и прожженный делец,
невероятным носом своим почуял нечто неладное в этих событиях.
Через благодарных ему полицейских он разузнал предварительные
данные о преступнике, через бабилонских родственников вдруг понял
-- КТО забрался к нему в витрину и тотчас рванул в полицию --
решать дело миром. Однако следователь отмахнулся от него вежливо
и попросил придти завтра, без спешки. Тем же вечером Каршенбойма
навестила делегация его неформальных защитников из местной
еврейской банды. Глава клана, по кличке Ной, заметно нервничая,
попросил Каршенбойма никуда не ходить и ничего не отзывать. Двое
молчаливых незнакомцев, видимо близнецы-братья, одобрительно
кивали головами, но в разговор не вмешивались.
В местной синагоге даже мудрый раввин прислушивался к мнению
Каршенбойма, который очень многое понимал в жизни, но был скуп на
необдуманные слова.
Один из незнакомцев порылся в боковом кармане, вынул оттуда
стопку пятисотенных купюр и дружелюбно протянул ее Каршенбойму --
компенсация за витрину. Тот еще раз подтвердил свою репутацию
умнейшего человека -- без колебаний взял деньги и расплылся в
довольной улыбке, как от выгодной сделки (на самом деле
суперстекло обошлось ему втрое дороже -- из Венеции везли).
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154