Он не
признавал демонстрации силы по типу стенка на стенку, когда
гангстера съезжаются на "ристалище" чуть ли не ротами.
Взрывчатка, автомат, снайперская винтовка, нож, топор, удавка --
что угодно, только не безмозглые кордебалеты а-ля "Вестсайдская
история"... Иные дегенераты матерно пеняли ему по телефону, что
он-де не по правилам воюет, и пораженный Гек готов был
поклясться, что они сами искренне верят в то, о чем говорят...
"Пентагон" -- также был вне сферы его влияния, если брать
"официальное" признание права его людей, из числа севших, на
привилегии в условиях отсидки. Однако тут были нюансы: пока
главари "Петагонных" кланов почивали на лаврах успехов прежних
лет, угнетенные, но полноправные, то есть не "обиженные"
обитатели Пентагона постепенно сплачивались вокруг эмиссаров
Гека, которые были малочисленны, но относительно дружны и едины в
своих взглядах (Гек не любил фрондеров за спиной). Этому
способствовали и щедрые "грелки", которые Гек гнал на Ушастого,
мотавшего там срок (неосторожное обращение с огнестрельным
оружием, повлекшее за собой смерть...) и назначенного им зырковым
по Пентагону. А тот, по своему здравому смыслу, распределял
деньги и жрачку с куревом среди своих и сочувствующих. Ушастого
"отбили" адвокаты из конторы Малоуна и он, вместо вооруженного
нападения на "дикую" банду Чики-Чака с тремя итоговыми трупами,
получил три года, из которых почти полгода уже отсидел.
Гек не возражал, когда его пристяжь, хрустя оттопыренными
карманами, принялась отовариваться престижными моторами и
килограммовыми нашейными золотыми цепями, однако сам жил
по-прежнему скромно. Гусек окончательно "упал" на моторы Гека,
которых у него было три, записанных на подставные лица, и, за
исключением езды, проводил все время в гараже. Три машины --
бронированные, с мощнейшими моторами, имели вид шевроле, БМВ и
форда выпуска конца семидесятых -- самого начала восьмидесятых,
чтобы не производить впечатления новых, но и чтобы не выделяться
"антикварностью" своею...
Однажды Гек проснулся затемно, душно ему показалось -- и он
открыл форточку. Фонари еще горели, отражаясь от окон соседних
домов, асфальтовых лужиц... Теплый, даже перегретый воздух
квартиры чуть ли не с шипением вырвался сквозь решетки наружу, а
спустя минуту, или чуть поменьше, осенний воздух, сырой,
наполненный холодным запахом опавшей листвы, мягко упал Геку на
грудь и плечи. Гек с удовольствием потянул ноздрями свежесть --
показалось мало, вдохнул полной грудью. Спать не хотелось,
тренировку делать -- рано еще, можно просто полежать... Ах,
что-то сегодня нужно было сделать, или решить... Никак не
вспомнить -- что именно... Гек прошел в туалет, заглянул в
умывальник, посмотрел в перископические "глазки", ведущие в
парадное и черный ход... и вспомнил: день рождения у него,
двадцать восемь лет стукнуло. Гек ни разу в жизни этого дня не
отмечал, если не считать тот вечер, когда его принимали в ряды
гвардейцев Дона Паоло в сицилийской тюрьме...
Да, никогда не отмечал, в смысле празднества с подарками и
друзьями, но всегда выделял этот день особо. Вот и сейчас Гек с
неопределенной улыбкой повалился на кровать, закинул руки за
голову и задумался. И как всегда, вместо того, чтобы
сосредоточиться на чем-то значительном, голова охотно впускала
всякий мусор, мысли прыгали, тасовались, оборачивались
малопристойными видениями, перерастая в дремоту... Гек
встряхнулся от холода, заполнившего его дежурное жилье, захлопнул
форточку и снова нырнул в кровать. И снова тепло и предрассветные
сумерки подмешали сон в его мысли... Резкий телефонный звонок
ударил по нервам и заставил сердце стучать вдвое быстрее
положенного -- этот телефон не должен был звенеть по пустякам...
Гуська убили. Полиция проводила на месте происшествия, в гараже,
следственные действия, с прибывшего Гека в присутствии Малоуна
сняли показания, явно давая понять, что Гек и сам мог быть
причастным к убийству. Однако к исходу чертового этого дня
кое-что прояснилось: были свидетели слышавшие, дикие крики,
видевшие, как в четвертом часу утра от гаража бежали какие-то
люди, вроде как -- молодые... Гуська пытали, били с садисткой
жестокостью, выкололи глаз, пробили череп в двух местах... Но это
было уже потом, когда его кончали... Видимо его крики и слышали
свидетельницы -- старухи из близлежащих домов... Труп представлял
собою жуткое зрелище, кровь повсюду, кишки вылезли, эх...
Гек клял себя, что утратил осторожность и не поставил ночную
охрану у гаража -- до этой ночи проблем не было, но раньше и
гараж был в самом сердце Гекова квартала... А этот гараж, новый,
как раз вплотную подходил к очередному винегретному району, на
который нацелился Гек. Так что это могло быть предупреждение от
аборигенов. А может и иное что... В "каменных джунглях" не бывает
длительных статус кво -- всегда происходят подвижки, всегда
находится человек, или группа лиц, которые не желают знать
запретов и бросают вызов прежним порядкам... Изредка они
побеждают и устанавливают новый порядок -- на государственном
уровне это называется революцией...
В тот вечер Гусек получил деньги, ежемесячные десять тысяч на
"хозяйство", так денег при нем не нашли. Исчезла золотая цепочка,
пистолет, золотые часы, кожаная куртка, магнитола машинная,
насос, еще какая-то дребедень из гаражного хозяйства...
Разумеется, обо всем этом Гек полиции не сообщил -- ему было не
положено жаловаться в полицию ни по своим понятиям, ни даже по
местным гангстерским.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154