Длинные тени пихт упали через поляну к воротам Прокопкиного дома.Еще час-полтора – и новая ночь застигнет путешественников в лесу, без крыши над головой. Не проситься же к кому-нибудь на ночевку?..Где-то слышались мальчишечьи голоса.Поскрипывая осями, проехала невдалеке телега.– Солидолу нет? Растяпа… – обругал Петька невидимого конюха.В стороне, за околицей, мычали коровы.Неожиданно от деревни на поляну вышел мужик.«Прокопка!» – разом подумали Никита и Петька.Что-то во всем облике мужика было такое, что не позволяло усомниться в принадлежности его к тем самым мироедам, о которых говорил пасечник Саша. Походка враскачку – близко не стой, зашибет. Кожаные сапоги со скрипом, льняная рубаха под офицерским ремнем, бритое лицо до того коричневое, что сколько лет Прокопке – не вдруг угадаешь. Волосы темные – кружком вокруг головы, а брови густые, нависли прямо на глаза. У такого не спросишь: «Дяденька, можно нам…»Придавит каблуком – вякнуть забудешь.Петька поежился.У калитки Прокопка остановился, зачем-то долго, невесело поглядел через головы друзей, в глубь тайги, достал из кармана ключ, не спеша загремел запорами.В раскрытую калитку выбежала собака, завертелась около хозяина.Петька снова поежился.Волкодав это был или не волкодав, но Петька всегда представлял себе волкодавов такими.Стукнула калитка, опять отгремели запоры, и все стихло.Никита пригнул ветку шиповника, чтобы лучше видеть адмирал-генералиссимуса.– Фиаско?– Чего? – переспросил Петька. И пожал плечами: «Фиаско так фиаско…»– Это значит – ничего не выйдет…Петька был согласен с этим, но оба не знали, что делать дальше, и потому оба остались под кустом.Тени пихт уже легли тем временем на крышу Прокопкиного дома. Только верхушка кирпичной трубы желтилась на солнце.Опять стукнули запоры калитки.Приятели замерли в новой надежде. Если Прокопка уйдет опять… Что тогда – они оба не знали. Но Прокопка остался дома. Из калитки на поляну вышла женщина с плетеной корзинкой в руках.«Жена Прокопки, эвакуированная…» – решили приятели.Тонкая, тоньше Валентины Сергеевны, она шла, низко опустив голову и ступая как-то очень уж часто, не по-деревенски маленькими шажками: И туфли на ней были не деревенские, и волосы, распущенные по плечам, черные, длинные.Она торопилась в деревню. Но прошла через поляну не по тропинке, а по траве, близко от друзей.Петька затаил дыхание. Петька разглядел большие светлые глаза, и показалось ему что-то знакомое в этой женщине. Будто раз он уже видел ее раньше. И не давно, а совсем на днях, совсем недавно где-то…Адмирал-генералиссимус шмыгнул глубже в кусты и разом поднялся на ноги. Он вспомнил: это не женщину он видел на днях – он видел Светку с кочаном капусты в руке. Но в глазах и в походке женщины вдруг почудилась ему такая же торопливая напуганность перед кем-то или перед чем-то, какую видел он тогда в Светке. И показалось на миг, что он знает эту женщину. Знает, а поэтому может довериться ей…Женщина должна была пройти через небольшой перелесок. И в этом перелеске Петька явился перед ней – явился так неожиданно, что она сделала шаг назад.– Здравствуйте! – сказал Петька.– Откуда ты, мальчик? – грудным голосом спросила удивленная женщина, словно бы радуясь, что перед ней оказался всего-навсего адмирал-генералиссимус Петька. – Так можно и напугать…– Я по делу, – оправдался Петька. – Если вы поможете…– Я? – снова изумилась женщина. – Откуда ты меня знаешь?– Знаю, – сказал Петька. – Вы жена Прокопки.Женщина поморщилась. Короткая радость сбежала с ее лица, и в глазах опять затаилась напуганность.– Я не это… Ну… – попробовал извиниться Петька за прозвище, которым он случайно обозвал ее мужа. – Так говорят…– Ладно, – остановила его женщина и строгим, нетерпеливым голосом спросила: – Какое у тебя дело ко мне?– Понимаете… – начал смущенный Петька. – Я к вам, ну… В общем, есть у вас на чердаке ящики с книгами… Нам бы надо посмотреть их… Одну там книгу…Женщина снова поморщилась.– Если книги, так это не на чердаке. Кто ж на чердаке бумагу держит? А на сеновале – там ногу сломишь… И еще – мыши. Я туда не лажу.– Да не вы, а мы полезем! – обрадовался Петька.Женщина, прищурившись, внимательно оглядела его.– Кто это мы? А если я об этом мужу скажу?– Нет, вы не скажете, – торопливо заверил Петька, – я знаю!Глаза женщины опять сделались большими.– Это почему же?!– Ну, знаю… – сказал Петька. – Вы хорошая.– Кто это доказал тебе, что я хорошая?– Пасечник Саша, – не моргнув глазом, выпалил Петька.Женщина еще раз подозрительно оглядела его, как бы стараясь угадать, правду он говорит или врет в глаза.– Не знаю я, какой такой Саша… И не подбивай меня, мальчик… Может, ты украсть что хочешь? – Она только теперь заметила высунувшегося из кустов Никиту. – Да вас много!– Двое… – разочарованно объяснил Петька.– Ну, ладно, – сказала женщина. – И не ходите здесь, а то я выпущу Шерхана…Она сдвинула брови и, наклонив голову, сделала два привычно торопливых шага, чтобы уйти от случайного собеседника, потом еще два – медленней… Потом остановилась.– А зачем вам это, ну, книга или книги?– Ищем мы… – объяснил Никита, поскольку терять уже было нечего. – Ну, тайну одну!..Женщина улыбнулась.– Клад?.. Таинственную надпись?.. Сокровище?..– Вроде… – сказал Никита.Опустив на траву свою корзинку, женщина шагнула к начальнику штаба, неожиданно крепко стиснула ладошками его лицо и сверху вниз внимательно и долго, как недавно на Петьку, поглядела в глаза Никиты.Никита давно вышел из того возраста, когда терпят, чтобы тебя тискали ладошками, но глаза женщины быстро помутнели, и сначала одна, потом другая выкатились и замерли на ее щеках слезы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102