Ветхозаветные пророки могли действительно
предсказывать, что Христос "станет плотью ("incarnatus")", однако это
должно было произойти один и только один раз. "У пророков и апостолов
нигде не сказано, что Христос, так сказать, будет превращаться в хлеб
каждый день, благодаря действиям любого священника, совершающего мессу".
Хоен разработал целый ряд идей, которые впоследствии заняли свое мес-
то в евхаристическом учении Цвингли. Здесь можно указать на две из них.
Первая представляет собой идею о Евхаристии как обручальном кольце, ко-
торое жених одевает невесте для подтверждения своей любви к ней. Мысль о
том, что она является залогом Божьего обетования, проходит через все со-
чинения Цвингли по данному вопросу.
"Господь наш Иисус Христос, Который много раз обещал простить грехи
Своего народа и укрепить их души посредством Последней Трапезы, добавил
к этому обещанию залог, который должен служить напоминанием, если со
стороны людей возникнут какие-либо сомнения. Во многом это схоже с жени-
хом, который, желая уверить невесту в своей любви (если она в этом сом-
невается), дает ей кольцо, объявляя: "Возьми это, я отдаю себя тебе".
Она же, принимая это кольцо, верит, что он принадлежит ей, отвращает
свое сердце от всех других возлюбленных и, желая угодить своему мужу,
прилепляется к нему одному".
Цвингли употребляет образ кольца как залога любви неоднократно, и
представляется вполне вероятным, что именно Хоен вложил этот мощный об-
раз в его сознание". Вторая идея, выдвинутая Хоеном, заключалась в вос-
поминании о Христе в Его отсутствии. Обращая внимание на то, что за сло-
вами Христа "... сие есть Тело Мое" непосредственно следует "... сие
творите в Мое воспоминание" (Лк. 22. 19), Хоен утверждает, что вторая
фраза ясно указывает на воспоминание о "человеке, который отсутствует
(по крайней мере, физически)".
В то время как Лютер совершенно не проявлял энтузиазма по отношению к
этим идеям, реакция Цвингли была гораздо позитивнее. К ноябрю - декабрю
того же года он стал всячески проповедовать идею Хоена. Летом 1525 г. в
дискуссию включился известный своей ученостью Еколампадиус из Базеля. В
изданной им книге он утверждал, что писатели патриотического периода ни-
чего не знали ни о пресуществлении, ни о взглядах Лютера на реальное
присутствие, но были склонны придерживаться взгляда, который все больше
ассоциировался с идеями Цвингли.
Цвингли утверждал, что в Писании употреблено множество речевых оборо-
тов. Так, слово "есть" в одном месте может означать "абсолютно идентично
с", в другом - "представляет" или "обозначает". Например, в своем трак-
тате "О Трапезе Господней" (1526 г.), он писал:
"По всей Библии мы находим обороты речи, которые по-гречески называ-
ются тропами, т.е. чем-то метафорическим, которое следует понимать в
другом смысле. Например, в пятнадцатой главе Евангелия от Иоанна Христос
говорит: "Я есмь истинная виноградная лоза". Это означает, что Христос
похож на виноградную лозу по отношению к нам, которые поддерживаются и
растут в Нем как ветви растут на лозе... Аналогичным образом в первой
главе того же Евангелия мы читает: "Вот Агнец Божий, Который берет на
Себя грех мира". Первая часть этого предложения является тропом, потому
что Христос не является агнцем в буквальном смысле этого слова".
После несколько утомительного исследования текста за текстом Цвингли
приходит к выводу о том, что "в Писании имеются бесчисленные примеры,
когда слово "есть" следует понимать как "обозначает". Поэтому следует
решить вопрос о том, "следует ли слова Христа, "... сие есть Тело Мое"
(Мф. 26. 26) также понимать метафорические, как троп. Стало достаточно
очевидным, что в этом контексте слово "есть" нельзя понимать дословно.
Следовательно, его нужно трактовать метафорически. В словах "... сие
есть Тело Мое" слово "сие" означает хлеб, а слово "Тело" означает Тело,
которое принесено в жертву за нас. Поэтому слово "есть" нельзя понимать
дословно, поскольку хлеб не является телом".
Этот вопрос был разработан в 1527 г. Еколам Падиусом, который утверж-
дал, что, "имея дело со знамениями, таинствами, картинами, притчами и
интерпретациями, следует понимать слова фигурально, а не дословно". Лю-
тер бурно отреагировал на такие предложения в своем трактате "Что эти
слова Христа - "... сие есть Тело Мое"будут твердо стоять против фанати-
ков", написанном в 1527 г.
Цвингли здесь интересуют взаимоотношения между знаком и предметом,
который он означает. Он использует это разграничение для утверждения,
что хлеб не может быть Телом Христовым.
"Таинство выражается знаком посредством священного предмета. Когда я
говорю "таинство Тела Господнего", я имею в виду тот хлеб, который сим-
волизирует Тело Христа, который умер ради нас... Однако реальным Телом
Христа является Тело, которое восседает одесную Бога, таинством этого
Тела является хлеб, а таинством Его Крови является вино, которое мы при-
нимаем с благодарением. Знак и то, что он означает, не могут быть одним
и тем же. Поэтому таинство Тела Христова не может быть самим этим Те-
лом".
Еще один аргумент, использованный Цвингли против взглядов Лютера о
реальном присутствии, касается местонахождения Христа. Для Лютера Хрис-
тос присутствует в Евхаристии. Все, кто получают во время службы хлеб и
вино, получают Христа. Цвингли, однако, указывает, что как Писание, так
и Символ Веры утверждают, что Христос "воссел одесную Отца". Цвингли не
имеет ни малейшего представления о том, где это может быть, и не тратит
времени на умосозерцания по этому поводу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119