4. Чтобы не навлечь на Слово Божие дурную славу вне конгрегации.
5. Чтобы избавить славу Божию от осквернения.
Несмотря на свои пастырские намерения, "отлучение" часто истолковы-
вался как полное прекращение социальных контактов как с самим запрещен-
ным, так и с членами его семьи.
В то время, как радикалы со своими строгими взглядами на членство в
Церкви не признавали компромиссов с государственными или городскими
властями, [1] магистерские реформаторы зависели именно от таких компро-
миссов. Действительно, сама фраза "магистерская Реформация" указывает на
близкое сотрудничество реформатора и магистрата в проповеди и защите Ре-
формации.
Мы уже указывали (стр. 51-54) на растущую власть светских прави-
тельств по всей Европе в начале шестнадцатого века. Болонийский Конкор-
дат, например, предоставил французскому королю право назначать высшее
духовенство французской Церкви. Господство католической Церкви во Фран-
ции и Испании поддерживалось, в первую очередь, в государственных инте-
ресах.
Политические реалии начала шестнадцатого века требовали аналогичной
связи между государствами или городами и Церквами протестантской Рефор-
мации. Социальные взгляды радикальных конгрегаций и мыслителей были
столь угрожающими и дестабилизирующими, что они были постепенно вытесне-
ны из городов в сельскую местность и лишены какой бы то ни было полити-
ческой или социальной власти. Например, Тридцать Девять Статей (1571
г.), в которых излагались принципы управления реформированной Церковью
Англии в царствование Елизаветы I, особо оговаривали, что "законы коро-
левства могут карать христиан смертной казнью за гнусные и вопиющие
преступления. Для христиан законно, по приказу магистрата, брать в руки
оружие и участвовать в войнах" (Статья 37). Таким образом, анабап-
тистская позиция совершенно исключалась. В этом государственная Церковь
Англии следовала схеме, которая действовала во всей Европе.
Не следует, однако, думать, что магистерские реформаторы были марио-
нетками: их понимание роли городских или государственных властей в ре-
формировании Церкви отражает их богословские представления. Ниже мы
рассмотрим политические взгляды четырех ведущих магистерских реформато-
ров: Лютера, Цвингли, Букера и Кальвина.

Доктрина Лютера о Двух Царствах

Средневековый период стал свидетелем выработки "доктрины двух имений"
- мирского и духовного. Согласно этому взгляду, активно пропагандируемо-
му сторонниками папских политических маневров, духовенство принадлежало
к "духовному имению", а миряне - к "мирскому имению". Эти два имения,
или царства, или сферы власти, были достаточно отличными друг от друга.
Хотя духовное имение могло вмешиваться (и вмешивалось) в дела мирского
имения, последнему не дозволялось вмешиваться в дела первого. За этой
теорией стояла долгая история папских споров со светскими правителями, в
частности - в период авиньонского пленения. [2]
С практической точки зрения это понимание сфер влияния светских и
церковных властей означало, что реформация Церкви была чисто церковным
делом: миряне, независимо от того, крестьяне ли это или светские прави-
тели, например, сам император, не имели необходимой власти для реформи-
рования Церкви. Как мы видели выше (стр. 187), это была первая из "трех
стен" современного Иерихона, которые Лютер считал себя призванным унич-
тожить. Убежденный в том, что Церковь замкнулась на искаженных взглядах
священства, Лютер в своем знаменитом реформационном трактате "Христианс-
кому дворянству германской нации", написанном в 1520 г., развил доктрину
"священства всех верующих":
"Чистым вымыслом является то, что папа, епископ, священники и монахи
являются духовным царством, в то время как князья, ремесленники и
крестьяне являются мирским царством... Все христиане являются воистину
духовным царством, и не существует между ними никакой разницы, кроме за-
нимаемого положения... Как говорит Св. Петр в Шет. 2. 9, все мы являемся
посвященными через крещение священниками".
Полностью признавая необходимость управления внутри Церкви, Лютер
настаивает на том, что разница заключается исключительно в занимаемом
положении, а не в статусе.
Средневековый католицизм признавал коренное различие между "духовным
имением" (то есть духовенством - священниками, епископами и папами) и
"мирским имением" (то есть всеми остальными). Лютер объявил, что это
разграничение было незаконным и пустым человеческим изобретением, а не
повелением Божиим:
"Все христиане воистину принадлежат к духовному имению, и между ними
нет никаких различий, кроме исполняемых обязанностей. В Первом Послании
к Коринфянам 12. 12 - 13 Павел говорит, что все мы являемся одним телом,
в котором каждый член выполняет свои функции, которыми он служит другим.
Это потому, что мы имеем одно крещение, одно Евангелие и одну веру и все
называемся христианами, ибо таковыми нас делает только крещение, Еванге-
лие и вера... Отсюда следует, что не существует никаких коренных разли-
чий между мирянами и священниками, между князьями и епископами, между
жизнью в монастыре и жизнью в миру. Единственная разница ничего не имеет
общего с нашим статусом и касается" лишь исполняемых нами функцией".
В христианстве нет места понятию о некоем профессиональном классе
внутри Церкви, стоящем в более близких отношениях к Богу, чем остальные.
Тем не менее, не каждому должно быть дано право действовать как свя-
щеннику.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119