Отыскал ребенка — мальчишку лет пяти-шести, голубоглазого и светловолосого, как большинство ренсоводов. Я развязал его и взял на руки. Затем разыскал его мать и приказал ей накормить ребенка и дать ему воды.После этого я отвел их обоих на первую галеру и приказал стоять на нижней гребной палубе, сразу у мостика, ведущего на кормовую палубу, где они все время будут у меня на виду и не смогут незаметно освободить остальных.Я снова устроился в кресле.— Спасибо, — поблагодарила меня Телима.Я ей не ответил.В глубине души я испытывал беспредельную ненависть к ренсоводам за то, что они сделали меня рабом. Но самое главное — они оказались настолько бесчеловечны, что заставили меня узнать о себе вещи, знать которых я не хотел. Они растоптали мои светлые представления о самом себе, ошибочные, иллюзорные, ничем не обоснованные, но столь дорогие моему сердцу, позволявшие мне уважать себя, считать человеком.Они отшвырнули эти мои заблуждения, которые я так долго принимал за истину, и показали мне мое настоящее лицо. Заставили суть моего характера проявиться в полной мере. И оказалось, что я вовсе не тот, кем привык считать себя. Я оказался рабом. Предпочел позорное рабство почетной смерти. Здесь, на болотах дельты Воска, я утратил столь долго носимую мной личину Тэрла Кэбота. Я узнал, что в глубине души я был одним из порткарцев.Сидя в кресле, я обнажил меч и положил его на колени.— Я здесь убар, — сказал я, глядя в лицо Телиме.— Да, — ответила она, — ты здесь убар.Я перевел взгляд на раба, сидящего первым от прохода на скамье гребцов у правого борта.Мы поневоле смотрели друг на друга: я — сидя в кресле кормчего, лицом к носу корабля, и он — лицом к корме, прямо напротив кресла своего нового хозяина, служить которому он будет беспрекословно, как единственному убару на корабле — этой крохотной плавучей деревянной стране, затерявшейся среди безбрежных болот дельты Воска.Цепи от кандалов на его ногах, как и цепи всех остальных рабов, соединялись с длинным, проходящим по всей длине судна круглым металлическим брусом. Раб был босым, и тело его прикрывало давно потерявшее форму вылинявшее тряпье. Седые волосы торчали клочками, а на шее виднелся широкий металлический ошейник.— Вы наш новый хозяин? — обратился он ко мне.Некоторое время я молча разглядывал его.— Сколько ты уже здесь рабом? — спросил я.— Шесть лет, — с трудом пытаясь скрыть свое изумление, ответил он.— А что делал до этого? — продолжал я расспрос.— Рыбачил, ловил угрей.— Где?— На острове Кос.Я перевел взгляд на его соседа.— А ты чем занимался? — спросил я у него.— Я крестьянин, — ответил он.Это был крупный, широкоплечий человек с рыжими косматыми густыми волосами и, конечно, тоже в ошейнике.— Из какого ты города? — продолжал я.— У меня был свой собственный участок земли, — с гордостью ответил крестьянин.— И Домашний Камень?— Да, мой собственный. Стоял у меня в доме.— И возле какого города находилось твое владение?— Неподалеку от Ара, — ответил он.— Мне приходилось бывать в Аре, — заметил я.Я окинул взглядом окрестности. Затем снова посмотрел на ловца угрей, сидевшего первым загребным.— Ты был хорошим рыбаком? — поинтересовался я.— Да, — уверенно ответил он. — Хорошим. Я перевел взгляд на крестьянина.— Где ключ от ваших кандалов? — спросил я.— В подлокотнике вашего кресла, — ответил он.Я обследовал широкие подлокотники кресла и на правом из них с внешней стороны обнаружил подвижную деревянную защелку. Я подвинул ее вперед, и она открыла какой-то запор, отбросивший верхнюю часть подлокотника. Внутри оказалось довольно обширное углубление, в котором среди каких-то тряпок и обрывков веревки я увидел тяжелый металлический ключ.Я взял его и отпер замки на кандалах рыбака и крестьянина.— Вы свободны, — сказал я им. Они не двинулись с места и продолжали сидеть, удивленно глядя на меня.— Вы — свободные люди, — повторил я. — Вы больше не рабы.Внезапно, с громким смехом, рыжеволосый гигант вскочил на ноги.— Я Турнок, — хлопая себя в грудь кулаком, воскликнул он. — Крестьянин.— Ты, наверное, умеешь обращаться с длинным луком? — поинтересовался я.— Да, в этом оружии я знаю толк, — согласился он,— Я в этом не сомневался, — ответил я. Второй только что освобожденный мною мужчина также поднялся со скамьи.— А меня зовут Клинтус, — сказал он. — Я рыбак. Умею водить корабли по звездам. Знаю, как обращаться с сетью и трезубцем.— Вы оба свободны, — снова сказал я.— Я — ваш человек! — воскликнул рыжеволосый гигант, — и останусь с вами!— Я тоже остаюсь, — заявил рыбак.— Хорошо, — согласился я. — Найдите среди пленных ренсоводов человека по имени Хо-Хак и приведите его сюда.— Будет сделано, — ответили они.Я хотел устроить над ним суд.Телима, стоящая на коленях несколькими ступенями ниже, связанная по рукам и ногам, с петлей на шее, подняла на меня глаза.— И как соблаговолит мой убар распорядиться своими пленниками? — спросила она.— Я всех вас продам в Порт-Каре, — ответил я. Она улыбнулась.— Конечно, — ответила она. — Ведь ты можешь поступить с нами так, как пожелаешь.Во мне снова вспыхнула ярость.Я вскочил на ноги и приставил меч ей к горлу.Она не опустила голову и не отшатнулась назад.— Я вызываю столько неудовольствия у моего убара? — поинтересовалась она.Я с шумом вогнал лезвие меча в ножны, рывком поставил девчонку на ноги, лицом к себе, и взглянул ей в глаза.— Мне не составит никакого труда убить тебя, — едва сдерживаясь, сказал я. — Ты даже не можешь себе представить, как я тебя ненавижу!Я замолчал. У меня не было слов. Как я мог объяснить ей, что она явилась тем орудием, что разрушило, уничтожило меня?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116