Кровь ударила мне в голову.— А-аа! — завопил я вне себя от ярости и изо всех сил отшвырнул ногой стол, за которым я сидел, сметая с него блюда и кубки с паги. Тура и Ула истерично закричали. Сандра, в ужасе закрыв лицо руками, с диким воплем кинулась прочь, звеня совершенно неуместными в начавшейся панике колокольчиками. Лума, ошейник которой был цепями прикован к ножке перевернутого мной стола, упала вместе с ним на пол, тщетно пытаясь выбраться из-под сыплющихся на нее объедков. Рабыни заметались по залу.Бешенство клокотало во мне. Я схватил стоящий у подножия кресла мешок с золотом и, высоко подняв его над головой, со всего размаху швырнул его в середину зала, усеивая золотым дождем копошащихся на полу, подбирающих монеты моих приверженцев.И тут же, круто развернувшись, я нетвердой походкой зашагал из зала.— Адмирал! — доносились до меня чьи-то крики. — Адмирал!Я зажал в кулаке висящую у меня на шее золотую медаль с изображением боевого корабля и бегущей вокруг него надписью «Совет капитанов Порт-Кара».Грохоча сапогами по выложенному паркетом полу, крича от распиравшего меня бешенства, я зашагал к своим покоям.Из зала, перекрывая звуки начавшейся свалки, доносились испуганные вопли.Наконец я добрался до своей комнаты и ударом ноги распахнул дверь.Мидис и Таб отпрянули друг от друга.Я едва не задохнулся от гнева и дико завопил, брызгая слюной из широко раскрытого рта и пытаясь вытащить из ножен меч.— Вы хотели доконать меня, — с трудом удалось произнести мне. — Ну что ж, Мидис, готовься к расплате.— Нет, — вступился Таб. — Это моя вина. Это я заставил ее.— Нет, нет! — воскликнула Мидис. — Это я, я во всем виновата!— Пытать, я буду тебя пытать, — бормотал я. — Я посажу тебя на кол! — мне кое-как удалось взять себя в руки. Я повернулся к Табу. — Ты был неплохим человеком, Таб, — сказал я ему, — поэтому тебя пытать я не буду. Защищайся, — указал я ему на меч.Таб пожал плечами. Он не стал обнажать оружие.— Вы можете просто убить меня, — сказал он.— Защищайся! — крикнул я.— Хорошо, — ответил он и вытащил меч. Мидис, рыдая, бросилась между нами на колени.— Нет! — причитала она. — Убейте лучше Мидис!— Я убью тебя прямо у нее на глазах, — бросил я Табу. — А потом подвергну ее пыткам.— Да, да, убейте Мидис, — рыдала она. — Только дайте ему уйти! Пусть он уйдет!— Но почему, почему ты это сделала? — закричал я. — Почему?— Я люблю его, — рыдая, пробормотала она. — Люблю!Я расхохотался.— Ты любишь? Ты не можешь любить, — бросил я ей. — Ты ведь Мидис — маленькая, ничтожная, эгоистичная, тщеславная дрянь! Ты не можешь любить никого, кроме себя!— Я люблю его, — прошептала она. — Люблю.— А меня ты не любишь? — спросил я.— Нет, — покачала она головой. — Не люблю.— Но ведь я дал тебе так много… всего, — я чувствовал, как слезы подступают у меня к глазам. — И разве я не дал тебе самое большое удовольствие?— Да, — ответила она. — Вы дали мне очень многое.— А удовольствие? — допытывался я. — Разве ты не получила наивысшего наслаждения?— Да, — ответила она, — получила.— Тогда почему? — закричала я.— Я не люблю вас, — ответила она.— Нет, ты любишь! — кричал я. — Любишь!— Нет, — сказала она, — не люблю. И никогда не любила.Слезы покатились у меня по щекам. Я снова спрятал меч в ножны.— Забирай ее, — сказал я Табу. — Она твоя.— Я люблю ее, — сказал он.— Забирай ее! взорвался я. — И чтоб я тебя больше не видел! Убирайтесь отсюда!— Мидис, — хрипло пробормотал Таб.Она бросилась к нему, и он обнял ее за плечи. Так он и оставил мою комнату: обнимая девушку и продолжая сжимать в руке забытый, все еще обнаженный меч.Я принялся бродить из угла в угол. Затем устало опустился на каменное ложе, устеленное шкурами, и стиснул голову руками.Сколько я так просидел — не знаю.Внезапно мое внимание привлек донесшийся с порога комнаты легкий шорох.Я поднял голову.В дверях стояла Телима.Я удивленно посмотрел на нее.— Ты пришла натирать полы в комнате? — недовольно спросил я.Она улыбнулась.— Это было сделано раньше, — ответила она, — чтобы вечером я смогла прислуживать на празднестве.Мидис больше не принадлежит мне. Она предпочла мне другого. Я потерял ее. Я навсегда потерял ее.— Мидис, — повторял я, не в силах остановиться. — Мидис!Затем, несколько успокоившись, я встал на ноги и, вытерев лицо краем туники, долго стоял, борясь со сжимающими горло спазмами, уперев невидящий взгляд в стену. Бесцельно походив по комнате, я опустился на покрывающие каменное ложе шкуры и низко опустил голову.— Это очень тяжело — любить и не быть любимым, — пробормотал я, обращаясь к Телиме.— Я знаю, — прошептала она. Я задумчиво посмотрел на нее. Ее волосы были аккуратно расчесаны.— Ты причесана, — заметил я. Она улыбнулась.— Одна из кухонных работниц, — ответила она, — нашла сломанный гребень, брошенный Улой.— И она разрешила тебе его взять, — заметил я.— Мне пришлось выполнить за нее много работы, — сказала Телима, — чтобы она позволила мне в одну из ночей, которую я сама выберу, воспользоваться им.— Возможно, эта новая девчонка, — сказал я, — чтобы понравиться этому мальчишке, Фишу, тоже когда-нибудь пожелает им воспользоваться.Телима улыбнулась.— Тогда ей тоже придется много работать за ту девушку, — ответила она. Я рассмеялся.— Иди сюда, — позвал я ее. Она послушно подошла и снова стала передо мной на колени. Я прикоснулся ладонями к ее лицу.— И это моя гордая Телима, моя прежняя хозяйка, — сказал я, глядя на нее, босую, стоящую передо мной на коленях, в измятой, заляпанной жирными пятнами тунике посудомойки, со стягивающим ей горло стальным рабским ошейником.— Да, мой убар, — прошептала окр,— Хозяин, — строго поправил я ее,— Хозяин, — послушно повторила она.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116