— Но ведь это чушь, у Пора-Кара никогда не было и не будет священного Камня.— Если люди хотят, чтобы у Порт-Кара был священный Камень, значит, так и будет.— Беги отсюда, — всхлипнула она, — беги!Я поцеловал ее и запрыгнул в баркас, уже поданный к берегу.— К зданию Совета капитанов, — приказал я.Гребцы налегли на весла. Возвышавшаяся над баркасов вырезанная голова тарлaриона развернулась в сторону канала и преграждающих выход из моего имения ворот.Я обернулся к Телимe и махнул ей рукой. Она продолжала стоять у выхода из дома, в своем грязном одеянии кухонной рабыни.Она подняла руку над головой.Я сел на скамью у кормы баркаса.На одном из весел я заметил мальчишку-раба, Фиша.— Это занятие для мужчины, Фиш, а нe для мальчишки.— А я мужчина, капитан, — ответил он, старательно налегая на весло.Я увидел, как девушка Вина вышла ьз дома и остановилась рядом с Телимой.Фиш не обернулся.Баркас несся по каналам Порт-Кара к зданию Совета капитанов.Повсюду на улицах виднелось множество факелов, в окнах горел свет.Над ночным городом стоял гул, среди которого можно было разобрать только два слова — «Домашний Камень».Известие распространялось среди жителей Порт-Кара, как пламя по сухому хворосту, и, как ласковый огонь, согревало им сердца.На узких мостках, проложенных вдоль канала, в нерешительности стоял какой-то человек с узелком, надетым на переброшенное через плечо копье.— Это правда, адмирал? — закричал он, увидев меня. — Правда, что у Порт-Кара есть теперь Камень?— Если ты хочешь, чтобы это было правдой, — ответил я, — значит, это правда.Человек проводил изумленным, недоверчивым взглядом проплывающий мимо него баркас.Когда через некоторое время я оглянулся, то увидел, что этот человек, уже сбросивший со своего копья узелок, шагает за нами. На пути ему попадались другие горожане, с которыми он, размахивая руками, говорил о чем-то, и которые, я видел, разворачивались и шли следом за ним.Ближе к центру города каналы были запружены лодками, в основном баркасами с вырезанными на носу тарларионами. Все они были доверху завалены вещами и беспорядочно сновали во всех направлениях. Каждый, кто мог, казалось, старался поскорее выбраться из обреченного города.Я слышал, что сотни владельцев кораблей покрупнее уже оставили город и что пристани забиты людьми, горящими стремлением убраться отсюда подальше и предлагающими за это капитанам кораблей баснословные деньги. Да, ловкому человеку такая ночь может принести целое состояние.— Плывите за адмиралом! — призывал матрос, стоящий на носу моего баркаса. — Плывите за адмиралом!В окнах домов мелькали испуганные лица. Люди торопливо шагали по узким проходам вдоль каналов. В свете факелов в черной воде то и дело мелькали сверкающие бусинки глаз переполошившихся уртов, суетящихся нисколько не меньше людей.— Плывите за адмиралом! — старался перекричать охваченных паникой людей матрос на носу моего баркаса.Мы сцепились веслами с какой-то подошедшей слишком близко лодкой и долго оттаскивали наши суденышки, принося друг другу взаимные извинения.Над водой стоял детский плач, нарушаемый испуганными голосами женщин и суровыми окриками мужчин.Лодочники и пешеходы, те, мимо кого мы проплывали, старались как можно ближе подойти к нам, чтобы самим спросить:— Это правда, адмирал, что у Порт-Кара есть теперь священный Домашний Камень?Известие это было столь неожиданно для них, столь невероятно, что им необходимо было лично услышать от меня:— Если вы хотите, чтобы это было правдой, значит, это правда!Я видел, как то и дело то один, то другой лодочник разворачивал свой баркас и пристраивался к следующей за ними длинной веренице судов самых различных форм и размеров.— Куда вы направляетесь? — донесся до меня голос человека, высунувшегося из окна.— Наверное, к зданию городского Совета, — ответили ему из толпы. — Говорят, теперь у Порт-Кара есть свой священный Домашний Камень!Я видел, как вытянулось от удивления лицо человека в окне. Какое-то мгновение он оторопело провожал глазами текущую мимо стен его дома толпу, затем исчез, и через минуту из освещенного окна нам вослед понесся его прокатившийся по залам дома изумленный и радостный вопль:— Камень! У Порг-Кара есть свой Домашний Камень!Едва нос нашего баркаса коснулся берега у площади перед зданием городского Совета, я, нe дожидаясь пока матросы отдадут шнартовы, спрыгнул на мостовую и направился ко входу в зал.У дверей под навесом стояли четверо охранников, салютовавших мне ударом древка своих пик о плиты мостовой.Я прошагал мимо них и вошел в зал Совята.На столах стояли светильники. Повсюду были в беспорядке разбросаны бумаги. Из семидесяти-восьмидесяти человек, обычно присутствующих на заседании городского Совета, представленного ста двадцатью капитанами, в зале сейчас находилось человек тридцать-сорок. И даже когда я входил, еще двое из ниx оставили зал.Согнувшийся над длинный столом ответственный секретарь встретил меня усталым, измученным взглядом.Капитаны сидели молча.Среди них я заметил Самоса, сидящего, обхватив руками свою облепленную седыми редкими волосами голову.Еще двое капитаног поднялись со своих мест и вышли из зала.Уходя, один из них на мгновение задержался у кресла Самоса.— Готовьте свои корабли, капитан. Послушайтесь моего совета. Времени почти не осталось.Самоc жестом попросил оставить его одного.Я занял свое место.— Прошу предоставить мне слово, — обратился я к ответственному секретарю, словно это было обычное заседание.Секретарь озадаченно посмотрел нa меня.Капитаны подняли головы.— Говорите, — разрешил секретарь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116