— Разве такое забывается? Пойдем, Уча.
Ция впервые была в Поти. Уча знал об этом. Сначала он повел ее в порт и показал наши и иностранные пароходы. Потом повел ее по городу и наконец привел в этнографический музей. Этот музей Уча предпочитал всем потийским достопримечательностям. Он был убежден, что музей понравится Ции и подтвердит все то, о чем рассказывал он ей тогда, у калитки, перед расставанием.
Ция, затаив дыхание и широко раскрыв глаза, осматривала экспонаты. Уча чуть ли не силой оторвал ее от этого занятия и повел обедать в духан Цопе Цоцория.
Ция не хотела заходить в духан. Духан не был похож ни на ресторан, ни на столовую, ни на закусочную. Он напоминал, скорее всего, придорожную харчевню, куда заходили путники, уставшие от дорожных тягот. В любое время дня и ночи здесь подавали жареную рыбу, потроха, сома в маринаде, лобио с орехами, вареных кур и жареных цыплят, шашлык и вообще все, чего душа пожелает.
Уча не без труда убедил Цию войти в духан. Он объяснил ей, что в духан приезжают люди со всего. края, что женщины и девушки даже одни приходят сюда обедать и ужинать.
Вечерело, когда они пришли на малтаквский пляж.
Ция застыла в изумлении. Мужчины и женщины были в самых разнообразных купальных костюмах — очень коротких и плотно облегающих тело. Все были на солнце, и загорелая кожа тускло отсвечивала в закатных лучах.
В деревне люди укрываются от солнца и носят широкополые соломенные шляпы. Здесь же не только не прячутся от солнца, но ловят даже его последние лучи. Мужчины п женщины так близко лежат друг от друга, что их тела соприкасаются. А иные женщины положили головы на плечи своим спутникам; впрочем, и мужские головы покоятся на женских плечах.
— Ой, срам-то какой!— поразилась Ция.
— Чего же им стыдиться, Ция?
— Как чего? Мало им, что голышом лежат, еще и лип- пут друг к другу.
Уча рассмеялся.
— Ну и бесстыжие здесь люди.
Уча опять рассмеялся.
— И чего ты смеешься?
— В первый раз и мне было в диковинку.
— А потом?
— А потом привык.
— Привык?! Уча кивнул:
— Человек ко всему привыкает, Ция.
— Может, и ты так же вот кладешь голову на плечи женщинам?
— Нет, еще не клал. Но сегодня положу, обязательно положу.
— На чье же плечо, интересно?
— На твое, конечно.
— Так же, как и они?
— Именно.
— При всем честном народе?
— Да, при народе.
— Так вот и положишь?— не поверила Ция.
— А что я, хуже других, что ли?
— У других, видно, стыда нет.
— Это здесь не считается стыдным, Ция.
— И очень плохо, что не считается.
— Давай лучше купаться, а?
— И мне здесь, на виду у всех, раздеваться?
— Раньше ты была смелая. Помнишь, тогда, в деревне?
— Так ты и этого не забыл?
— Разве я могу забыть?
— Да, но мы там купались вдвоем.
— Мы и здесь будем вдвоем купаться.
— Это каким же образом?
— Здесь нас ни одна живая душа не знает. Вот потому мы и будем вдвоем.
— И все-таки мне стыдно. Уйдем отсюда,— сказала Ция изменившимся голосом.
— Так и не искупаешься?
Ции очень хотелось купаться. Но как ни пыталась она перебороть чувство стыда, ей это не удавалось. «Вот если бы Уча попросил еще раз... Ну что ему стоит... Ну пусть попросит еще разок...» Но Уча не пытался ее уговаривать и стоял обескураженный. Он только хотел сказать, долго ли мы тут стоять будем, как Ция без слов поняла его.
— Может, вода в море холодная,—торопливо сказала она.
— Теплая, как парное молоко.
— Правда, Уча?— обрадовалась Ция.
— Правда.
Ция сбросила туфли, пробежала по песку между загорающими и по икры вошла в воду.
— Действительно, теплая.
Но Уча уже не просил ее купаться. Ция встревожилась.
— Иди сюда, Уча, чего же ты ждешь?
— Ноги мочить неохота.
Мимо них с визгом и хохотом промчались, держась за руки, парень с девушкой и, разбрызгивая воду, шумно бултыхнулись в море. Брызги полетели на Цию.
— Что вы делаете?— вскричала Ция. Женщины стали подсмеиваться над Цией.
— Хи, промокла принцесса.
— Как бы не простудилась.
— Ха-ха-ха!
— Ты погляди, какая неженка.
— Еще бы. Даже одежду боится снять.
— Что поделаешь. Может, она...
— Т-с-с. И не говори. Т-с-с, Изольда.
— А вы на парня посмотрите, и он не раздевается.
— Может, и он...
— Ой, Изольда, не говори, пожалуйста.
— Они, видно, деревенские. Плавать не умеют.
— Ха-ха-ха! Ну, конечно. Моря им в деревню не доставишь, Сусанна...
— Ну и язычок у тебя, Лиана, только держись.
— И зачем таким море?.. Хи-хи-хи! Сидели бы себе в деревне,— хихикнула крашеная Изольда.
— Может, у нее под платьем ничего нет?
— О-хо-хо-о!
— Штанишки, видно, в деревне забыла, бывает.
— Вот-вот.
— Ну и нахохоталась я, сейчас колики начнутся. Ция показала Изольде язык.
Это еще больше развеселило женщин. Уча вспыхнул.
— Бесстыдницы! — крикнула Ция женщинам.— Выставили все свои прелести и радуются.
— Ой, умру! Вы слышали, что она сказала, а? — схватилась за живот крашеная.— Ты только посмотри на эту деревенщину, что она себе позволяет!
Ция вдруг резко нагнулась, ухватилась за подол платья и вместе с рубашкой сдернула его с себя.
Женщины от изумления разинули рты.
— Бог ты мо ! Кто бы мог подумать, что у этой деревенщины такая фигура — первой пришла в себя Сусанна.
— Как будто скульптор ее изваял,— сказала крашеная Изольда.
— Вот тебе и деревенщина! — протянула Лиана.
Ция стояла, гордо выпрямившись... Округлая линия бедер, плоский живот... Руки вызывающе уперлись в бока, правая нога чуть выдвинулась вперед. Это еще больше подчеркивало красоту и стройность ее ног.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125