Неплохо бы
еще вставить словечко о технических неполадках, случающихся с немецкими
ракетами. Я полагаю, вы слышали об этом по радио. Об аварии над
Мадагаскаром. Должен заметить, то же самое можно сказать и о старых
самолетах с поршневыми двигателями.
Важно постараться избежать разговоров о политике. Потому что ему
неизвестны взгляды мистера Бейнса в отношении важнейших аспектов
современного международного положения. Однако такой разговор не исключен.
Бейнс, как швед, будет придерживаться нейтральной точки зрения. Однако
кампании САС он предпочел "Люфтганзу". Ловкая предосторожность... Мистер
Бейнс, говорят, что теперь герр Борман тяжело болен. Что этой осенью
партия изберет нового рейхсканцлера. Это всего лишь слухи? Увы, такая
секретность между Пацифидой и Рейхом...
В папке на его письменном столе вырезка из "Нью-Йорк Таймс" с
недавним выступлением Бейнса. Сейчас Тагоми критически изучал его, чуть
подавшись вперед из-за плохо подобранных контактных линз. Выступление
касалось необходимости провести в очередной - девяносто восьмой, что ли,
раз поиски воды на Луне.
"Мы наверняка разрешим эту сложнейшую проблему", цитировались слова
мистера Бейнса. "Наша ближайшая соседка, столь мало подходящая для
чего-либо, кроме чисто военных целей". Ого! Вот и ключ к мистеру Бейнсу.
Относится с подозрением к военным. Тагоми взял себе это на заметку.
Притронувшись к кнопке интеркома, Тагоми произнес:
- Мисс Эфрикян, будьте добры, принесите, пожалуйста, диктофон.
Соскользнула в сторону дверь, ведущая в приемную, и на пороге
появилась мисс Эфрикян. Сегодня она со вкусом украсила свою прическу
синими цветами.
- Еще бы немного сирени, - заметил Тагоми. Когда-то, у себя на
родине, на Хоккайдо, он выращивал цветы на продажу.
Мисс Эфрикян, высокая шатенка-армянка, покорно склонила голову.
- Записывающая аппаратура готова? - спросил Тагоми.
- Да, мистер Тагоми. - Мисс Эфрикян села и включила портативный
диктофон с питанием от батарей.
- Я справился у Оракула, - начал Тагоми, - принесет ли мне счастье
встреча с мистером Чилдэном и получил зловещую гексаграмму, которая
привела в трепет: "Победит сильнейший. Подпорка прогнулась. Слишком велик
вес на середине. Равновесие нарушено". Все это совсем не в духе даоизма. -
Диктофон продолжал жужжать.
Тагоми задумался.
Мисс Эфрикян вопросительно посмотрела на него. Жужжание прекратилось.
- Попросите, пожалуйста, на минутку мистера Рамсэя.
- Слушаюсь, мистер Тагоми. - Поднявшись, она отложила в сторону
диктофон. В приемной громко застучали ее каблуки.
В кабинет с толстой папкой под мышкой вошел Рамсэй. Молодой,
улыбающийся. На нем были клетчатая рубашка с аккуратно повязанным
галстуком - плетеным шнурком в стиле, характерном для среднезападных
равнин бывших США, и туго облегавшие синие джинсы без пояса, что считалось
высшим шиком среди современных щеголей.
- Добрый день, мистер Тагоми, - сказал он. - Ведь правда, прекрасный
сегодня день?
Тагоми ответил поклон.
Рамсэй в ответ подтянулся и тоже поклонился.
- Я тут спрашивал совета у Оракула, - пояснил Тагоми. В это время
мисс Эфрикян заняла прежнее место и взяла в руки диктофон. - Для вас не
секрет, что мистер Бейнс, который, как вам известно, скоро сюда прибудет
собственной персоной, придерживаясь характерной для представителей
нордической расы точки зрения в отношении так называемой Культуры Востока.
Я мог бы сделать попытку помочь ему в более глубоком ее постижении,
поразив его подлинниками древнекитайских манускриптов или керамикой эпохи
Токугава нашей собственной истории... Но не наше это дело - обращать его в
свою веру.
- Ясненько, - сказал Рамсэй. Его лицо типичного представителя "белой
расы" мучительно исказилось в попытке сосредоточиться.
- Поэтому мы попробуем ублажить его, подарив вместо этого
какой-нибудь бесценный американский артефакт.
- Понятно.
- Вы по происхождению американец. Хотя и немало потрудились над тем,
чтобы сделать более светлым цвет вашей кожи. - Он внимательно посмотрел на
Рамсэя.
- Это загар от кварцевой лампы, - промямлил Рамсэй. - С единственной
целью - повысить в организме содержание витамина Д. - Его выдало
пристыженное выражение лица. - Уверяю вас, я не утратил характерных для
моей нации... - Рамсэй стал заикаться. - Я не оборвал связи с...
этнической почвой.
- Пожалуйста, продолжайте, - произнес Тагоми, обращаясь к мисс
Эфрикян. Снова зажужжал диктофон. - Обратившись к Оракулу и получив
гексаграмму 28, "Та Куо", я затем вышел на неблагоприятную строку Девять
на Пятой позиции. Она гласит: "Высохший тополь сбрасывает цветы. Пожилая
женщина выходит замуж. Ни порицания. Ни хвалы". - Это ясно указывает на
то, что в два часа дня мистер Чилдэн ничего не предложит нам ценного. -
Здесь Тагоми сделал паузу. - Буду откровенен... Не могу полагаться на свои
собственные суждения в отношении произведений искусства американского
происхождения. Вот поэтому... - Он замешкался, подбирая наиболее
подходящие слова, - поэтому-то и требуется, мистер Рамсэй, ваша помощь -
вы же коренной уроженец этой страны. Мы безусловно должны сделать все, что
в наших силах.
Рамсэй ничего не ответил. Однако, несмотря на все попытки скрыть свои
истинные чувства, у него на лице были написаны боль, гнев, ощущение
собственного бессилия и немое сопротивление.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100