В этом смысле чрезвычайно важен опыт квантовой м
еханики, потому что уже 70 лет идет борьба за понимание квантовой механики
. Я знаю, что в ваших передачах этим сюжетам посвящалось много внимания. Эт
о интеллектуальная площадка для тренировки навыков современного много
позиционного коллективного системного мышления.
А.Г. Я ничего не понял, но привыкать уже начал.
В.Б. Я хочу откомментировать эту реплику Ц «ничего не понимаю
, но начал привыкать».
В.А. В физике то же самое…
В.Б. Физический факультет МГУ, третий курс. Очень сильные ребят
а, одни из лучших, уходят с факультета. Почему? Начинается изучение теорет
ической физики, раздела «Квантовая механика». До этого у них была сложив
шаяся и стройная картина мира. Они видят в цветных разводах бензина в луж
е и переливах крыльев стрекоз интерференцию, а в завывании пролетающей м
имо электрички эффект Доплера; у них уже есть второй язык, ты все переводи
шь на этот язык…
В.А. Ты уже физик.
В.Б. Есть ощущение, что все понимаешь. И вдруг понимаешь, что ты п
олный идиот. И тебе говорят, что это безнадежно, ты никогда не поймешь. Был
у нас замечательный профессор Григорьев, он говорил: «Ребята, потерпите
семестр, просто потерпите, потом привыкните».
В.А. Ричард Фейнман нас утешал, говоря, что квантовую механику
никто не понимает. Когда появилась теория относительности, ее, кроме Эйн
штейна, еще человек пять понимали. А квантовая механика, хотя и создана лю
дьми, но ее никто не понимает.
В.Б. И это правильно. Именно поэтому Эйнштейн и не смог примири
ться с Бором. Он проделал анализ основных понятий Ц длина, время. Заново р
азобрал по косточкам и отшлифовал процедуры измерения…
В.А. Наблюдателя сконструировал.
В.Б. Потом заново собрал картинку, получил новые инварианты, ст
арые инварианты разрушились, длина стала относительной, промежутки вре
мени тоже. Зато появились инварианты четырехмерных пространственно-вр
еменных интервалов …
В.А. Недаром говорят, что теория относительности Ц это теория
абсолютности.
В.Б. Да, можно было бы ее и так называть. Кстати, идею инвариантов
Эйнштейн взял из лингвистических практик, тогда он посещал кружок лингв
истов в Цюрихе. Фактически Эйнштейн десакрализовал, вернул исходную све
жесть свернутым смыслам. «А равно Б» Ц это свернутое тождество. В это тож
дество еще надо вдохнуть некую жизнь, заставить его действовать. Что так
ое «А равно Б»? Мы берем эти А и Б, предлагаем способ их сравнить и после это
го заключаем, каковы они. И всякий раз надо напоминать смысл, проводить не
кую развернутую деятельность, процедуру. Так вот, в квантовой механике э
ти шаги деятельности лежат вне нашей реальности, они лежат в абстрактных
, бесконечномерных пространствах, они совершаются с какими-то комплексн
ыми волновыми функциями. И там это все очень напоминает того самого сказ
очного Хоттабыча, который трох-тибидох, волосочек разорвал, и у тебя всё п
олучилось.
В.А. Но все-таки, Володя, вспомним, что познание Ц это игра на ра
згадывание имени предмета, иногда заранее кем-то загаданным, а иногда (ка
к в случае квантовой механики) нет…
В.Б. И вот это то, что Эйнштейн не смог пережить на самом деле. Хо
тя рецепт есть, есть реальность одна, после эксперимента получается реал
ьность другая, всё объясняется, но объясняется за кадром. Объясняется на
языке совершенно не чувственных образов. С этим Эйнштейн уже не смог при
мириться. Поэтому онтология квантовой механики не достроена, в классиче
ском смысле.
А.Г. И не может быть достроена, пока не будет достроена теория н
аблюдателя.
В.А. Тема наблюдателя Ц это тема психической реальности по су
ществу… Это теория реальности не вашей и не моей, а той виртуальной, что ме
жду нами. Какая может быть теория по этому поводу. Я думаю, здесь уместно б
ыло вспомнить пример Уилера, который наглядно иллюстрирует специфику п
роцесса измерения в квантовой механике на примере игры в 20 вопросов. Есть
такая игра на угадывание-отгадывание слова. Люди загадывают слово в ваш
е отсутствие, потом вы заходите и пытаетесь с помощью вопросов, разгадат
ь загаданное…
А.Г. Существительное или не существительное Ц редукция така
я.
В.А. Да, естественно, процесс этот сходится, в конце концов, вы уг
адываете этот предмет. Парадоксально, но за 20 вопросов вы вполне можете ул
ожиться, и грамотно их задавая, угадать. Принцип один, игра, как говорил Эй
нштейн, честна, то есть вы не можете перезадумывать и так далее. И правила
игры заданы именно этим.
В.Б. Это область классической физики.
В.А. Но Уиллер приводит и другой пример. Он рассказывает: «Я оче
редной раз вышел из комнаты, захожу, и чувствую подвох. Но не могу понять в
чем». Это и есть квантовый подвох. Я сразу, забегая вперед, об этом скажу. Лю
ди улыбаются. Он начинает угадывать и видит, что каждый ответ на его вопро
с требует больше и больше времени. Человек, отвечая, все больше задумывае
тся. Но отвечает он честно. То есть каждый его последующий ответ согласов
ан с предшествующими. Принадлежит этот предмет к миру живой или неживой
природы, и так далее, и так далее. И вдруг в конце концов он спрашивает: ну, ч
то, это облако, или что? И раздается смех: оппонирующая сторона или пропоне
нт, вынужден ответить, у него нет выбора. Он отвечает Ц «да, это облако», хо
тя никакого облака вначале не задумывалось. Но, сообразуясь с логикой во
просов этот процесс сходится. Это и есть квантовое измерение, которое со
здало (сконструировало) реальность облака …
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70