Неожиданно раскрылась боковая дверь, и, подталкиваемые
дулом винтовки, в комнату, спотыкаясь, вошли два связанных,
залитых кровью человека. Мэллори так и обмер, почти до боли
впились его ногти в ладони. Это были Лука и Панаис! У Луки
рассечена бровь, у Панаиса рана на голове. Их-таки схватили.
Оба грека были без верхней одежды. Лука лишился великолепно
расшитой куртки, пунцового кушака и обычного своего арсенала.
Маленький грек выглядел нелепо: жалкий и убитый горем, он в то
же время побагровел от гнева; усы его топорщились как никогда
грозно. Мэллори посмотрел на него равнодушно, словно не
узнавая.
- Вот вы каков, капитан Мэляори, - с укором смотрел на
новозеландца гауптман. - Что ж вы не здороваетесь со своими
старыми друзьями? Не хотите? Или растерялись? - продолжал он
ласковым тоном. - Не рассчитывали встретиться с ними так
скоро, капитан?
- На пушку хотите взять? - презрительно отозвался
Мэллори. - Я этих людей в глаза никогда не видел. - При этом
он поймал на себе взгляд Панаиса, полный такой черной злобы и
недоброжелательности, что ему стало жутко.
- Как же иначе. У людей память такая короткая, не так ли,
капитан Мэллори? - театрально вздохнул Шкода, наслаждаясь
своей ролью. Так играет кошка с мышью. - Что ж, попробуем еще
разок. - Круто повернувшись, гауптман подошел к скамье, на
которой лежал Стивенc и, прежде чем кто-либо успел понять, в
чем дело, ребром ладони ударил по изувеченной ноге юноши чуть
пониже колена... Энди дернулся всем телом, но не издал ни
звука. Находясь в полном сознании, он с улыбкой смотрел на
немца. Лишь из прокушенной губы сочилась кровь.
- Напрасно вы это сделали, гауптман Шкода, - произнес
Мэллори едва слышным голосом, прозвучавшим неестественно громко
в воцарившейся тишине. - Вы за это умрете, гауптман Шкода.
- Да неужто умру? - насмешливо отозвался офицер, снова
рубанув по сломанной ноге и снова не исторгнув ни единого стона
у англичанина. - В таком случае мне следует умереть дважды, не
так ли, Мэллори? Этот юноша очень мужествен, но ведь у его
друзей сердца не каменные. Разве не так, капитан? - Пальцы
немца скользнули по ноге раненого и сомкнулись вокруг
щиколотки. - Даю вам пять секунд, капитан Мэллори, иначе
придется менять шину... Gott im Himmel! [Господи! (Нем.)] Что с
этим толстяком?
Сделав два шага вперед, Андреа остановился, шатаясь из
стороны в сторону, меньше чем в метре от гауптмана.
- Выпустите меня! Выпустите меня отсюда, - задыхаясь,
говорил грек. Одну руку он прижимал к горлу, другой держался за
живот. - Не могу видеть такие страсти! На воздух!
- Ну нет, любезный мой Папагос! Ты останешься здесь и
досмотришь все до конца... - увидев, что Андреа закатил глаза,
Шкода воскликнул: - Капрал! Скорей! Этот олух сейчас упадет в
обморок! Убери его, а то он нас задавит!
Мэллори увидел, как оба часовых кинулись вперед, заметил
растерянность и презрение на лице Луки. Вслед за тем покосился
на Миллера и Брауна. Американец едва заметно моргнул, Кейси
чуть кивнул головой. Два солдата, подойдя к Андреа сзади,
положили его вялые руки к себе на плечи. Скосив глаза влево,
Мэллори увидел, что часовой, находящийся в метре с небольшим от
него, как зачарованный смотрит на падающее тело верзилы-грека.
Спокойно, еще спокойней... Автомат у него сбоку. Бить под дых,
пока не успел опомниться...
Словно завороженный, Мэллори смотрел на ладони Андреа,
лежащие на шее у часовых, поддерживающих его. Увидев, как
напряглись мышцы Андреа, капитан метнул свое тело назад и вбок,
изо всей силы ударил плечом часового в солнечное сплетение.
Раздалось громкое "ох!", удар о деревянную стенку. Не скоро
придет в себя солдат!
Нанося удар, Мэллори услышал глухой жуткий стук
столкнувшихся между собой голов. Придавленный навалившимися на
него Миллером и Брауном, пытался вырваться еще один солдат.
Выхватив "шмайсер" у потерявшего сознание охранника,
находившегося справа от него, Андреа уже держал Шкоду на мушке.
Несколько мгновений в караульном царила полнейшая тишина,
от которой звенело в ушах. Никто не пошевельнулся, не сказал ни
слова, не дышал: так потрясло всех происшедшее.
Тишину разорвал оглушительный стук автомата. Целясь
гауптману в сердце, Андреа трижды нажал на спусковой крючок.
Человечек подпрыгнул и с размаху ударился спиной о стену. Долю
мгновения постоял, раскинув руки, затем рухнул, похожий на
манекен, навзничь, ударившись при этом головой о скамью. Такие
же холодные и пустые, как при жизни, глаза его были широко
открыты.
Поведя стволом автомата, Андреа уже держал Турцига и
унтер-офицера на мушке. Достав из ножен на поясе Шкоды финку,
гигант-грек разрезал веревки, связывавшие руки Мэллори.
- Подержи-ка автомат, капитан. Согнув занемевшие пальцы,
Мэллори кивнул и молча взял "шмайсер". В три прыжка Андреа
оказался возле двери в прихожую. Прижавшись к стене, жестом
велел Мэллори отойти в глубь помещения.
Внезапно дверь распахнулась. Греку видно было лишь дуло
винтовки, выглядывавшее из проема.
- Oberleutnant Turzig! Was ist los? Wer schoss?
[Обер-лейтенант Турциг! В чем дело? Кто стрелял? (Нем.)] -
Голос оборвался на мучительной ноте: ударом каблука Андреа
захлопнул дверь. Не успел немец упасть, как грек подхватил его
и, оттащив в сторону, высунул голову в соседнее помещение.
После беглого осмотра закрыл дверь и запер на засов.
- Никого нет, капитан, - доложил грек.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90