В этом отношении Гоголь и
славянофилы кардинально расходились во взглядах с идеологами западников
придерживавшихся масонских взглядов, что главными препятствиями мешающими
создать более современный строй в России являются — Православие и Самодержавие и
что нравственный уровень русского общества сразу повысится, после уничтожения
монархического строя и Православия.
Гоголь не верит, что люди могут спастись без веры в Бога, заменяя веру в
Бога — верой в разум человека, как проповедовали это (то есть чисто масонские
взгляды) Белинский и другие организаторы Ордена Р. И. "Без любви к Богу, — пишет
Гоголь, — никому не спастись". (Письмо XIX). Прежде чем получить право спасать
других, — необходимо по мнению Гоголя, — сначала стать почище душой потом уже
стараться, чтобы другие почище стали". (Письмо XXVI).
Гоголь уверен, что духовно односторонние партийные фанатики типа Герцена
и Белинского не смогут быть апостолами любви по отношению к реальному,
несовершенному, полному страстей и заблуждений современному им человеку. В
письме XIV к гр. А. П. Толстому Гоголь пишет: "Друг мой, храни вас Бог от
односторонности: с нее всюду человек произведет зло: в литературе, на службе, в
семье, в свете, словом везде! Односторонний человек самоуверен; односторонний
человек дерзок, односторонний человек всех вооружает против себя. Односторонний
человек ни в чем не МОЖЕТ НАЙТИ СЕРЕДИНЫ. Односторонний человек не может быть
истинным христианином: он может быть только ФАНАТИКОМ. Односторонность в мыслях
показывает только то, что человек еще на дороге к христианству, но не достигнул
его, потому что христианство дает уже многосторонность уму".
Цель жизни Гоголь видит в служении ближнему, в любви к ближнему, но не в
той отвлеченной любви к человеку будущего, который вместе с другими членами
Ордена Р. И. пылал В. Белинский. Гоголь призывал любить несовершенных людей
своей эпохи. Надо полюбить несовершенных людей, греховных людей живущих сейчас,
а не воображаемых, прекрасных людей будущего.
"Но как полюбить братьев? — восклицает Гоголь, — как полюбить людей? Душа
хочет полюбить прекрасное, а бедные люди так несовершенны так мало в них
прекрасного... (Письмо XIX). Человек девятнадцатого века отталкивает от себя
брата". "Все человечество он готов обнять, а брата не обнимет".
"...На колени перед Богом, — призывает Гоголь, — и проси у Него гнева и
любви. Гнева против того, что губит человека, любви — к бедной душе человека,
которую губят со всех сторон и которую губит он сам". (Письмо XV).

VI

Гоголь первый, после Петра I, поставил снова вопрос о том, что русская
жизнь и русская культура должна строиться на идеалах Православия, потому что в
идеях Православия "заключена возможность разрешения вопросов, которые ныне в
такой остроте встали перед всем человечеством".
"...равновесие создается на некоторое историческое мгновение, — отмечает
архимандрит Константин в статье "Роковая двуликость Императорской России", — для
которого опять-таки лучшей иллюстрацией является Пушкин". С окончанием этого
краткого равновесия раскрылась трагедия Императорской России, основы которой
были заложены революцией Петра. "Мистическая пропасть разверзлась между живым
еще, многовековые корни имеющим прошлым, и тем, в чем жило имперское будущее.
Эту пропасть ощутил мистическими сторонами своего существа Гоголь, дав своим
ощущениям выход, со выспренностью своего публицистического пера, в "Переписке с
друзьями". Со всей силой жизненной правды явлена была эта безвыходность
предсмертным сожжением второй части "мертвых. душ". Многозначительность этого
движения души подучила свой подлинный смысл только в свете позднейших событий,
нами переживаемых. То не личная была только драма, а переживание чуткой душой
Гоголя — того разрыва между господствующими идеалами жизни и Церковной Истиной,
который присущ Российской "имперской" действительности".
Гоголь — первый пророк возврата к целостной религиозной культуре. Гоголя
глубоко волновал наметившийся в сороковых годах глубокий идейный разлад русского
общества, значительная часть которого, как Белинский, занялись ниспровержением
всех основ русского национального государства и национальной культуры. Гоголь
первый, раньше Достоевского, поднимает вопрос об оцерковлении жизни.
Основной мыслью Гоголя была мысль, что Церковь до сих пор не вошла в
русскую жизнь в нужном масштабе. В "Выбранных местах" Гоголь выступил как
защитник основных духовных начал русской жизни, как защитник моральных устоев,
без которых невозможна жизнь нормального национального государства. В начале
похода возникшей русской интеллигенции на Православие, русскую
государственность, духовные начала самобытной русской культуры, Гоголь имел
мужество, выступить против тех, кто начал уже рыть могилу русскому народу.
Гоголь видел ту бездну, в которую хотел вести Россию Белинский и его
единомышленники. "Выбранные места" подготовлены Гоголем в 1847 году и напечатаны
в начале года накануне подготовляемой масонами серии революций в Европе. Эта
книга является как бы последним предупреждением складывавшейся именно в эти годы
русской интеллигенции. Гоголь писал А. О. Россети в апреле 1847 года, что
"Выбранные места из переписки с друзьями" были изданы им с целью выяснить
духовное состояние современного русского общества. "Книга моя, — пишет он, — в
некотором отношении пробный оселок, и поверьте, что ни на какой другой книге вы
не прощупали бы в нынешнее время так удовлетворительно, что такое нынешний
русский человек, как на этой".
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83