«Ты ошибся, дружище. Она сама Дьявол».
На ферме они поставили «роллс-ройс» в сарай, и Рене пошел на разведку. Осборн снял форму и оторвал пропитанный кровью рукав рубашки.
Анн-Мари осмотрела рану:
– Не так чтобы очень плохо. Но рана не сквозная, а это опасно, имей в виду.
Рене вернулся со свертком, в котором была одежда и кусок белой ткани, которую он начал рвать на полосы:
– Перебинтуй его.
Анн-Мари тут же взялась за дело, и Осборн спросил:
– Как дела?
– Только старый Жюль здесь, и он хочет, чтобы мы побыстрее убрались, – сказал Рене. – Смени одежду, он сожжет твою форму в печи. Есть кое-что от Большого Пьера. Он связался с Лондоном. Тебя возьмут на борт торпедного катера у Лиона сегодня ночью. Пьер не может сделать этого сам, но там будет один из его людей, Блеро, я его знаю. Хороший парень.
Осборн зашел за машину и переоделся. Он вернулся в твидовой кепке, вельветовой куртке, брюках, видавших виды, и рваных туфлях. Он сунул вальтер в карман и передал форму Рене, который тут же унес ее.
– Как я выгляжу? – спросил он Анн-Мари. Она громко расхохоталась.
– С трехдневной щетиной было бы в самый раз, а если честно, то ты и в таком виде похож на йелльского пижона.
– Это дает мне чувство уверенности в себе. Вернулся Рене и опять сел за руль.
– Нам следовало бы поторопиться, мадемуазель. Мы доберемся туда не раньше чем через час.
Она толкнула доску, закрывающую ящик под сиденьем.
– Полезай на место и веди себя хорошо. Крэйг послушался, сказав напоследок:
– Я тот, кто будет смеяться последним. Ужин в «Савое» завтра вечером. Кэрролл Гиббонс поет, девочки танцуют.
Анн-Мари резко хлопнула крышкой, залезла в машину, и Рене выехал на дорогу.
Это был рыбацкий поселок, настолько маленький, что там даже не было причала, так что большинство катеров просто вытаскивали на берег. Из маленького бара раздавались звуки аккордеона, и это был единственный признак жизни. Они проехали по неровной грунтовой дороге мимо недействующего маяка к крошечной гавани. С моря надвигался плотный туман, и откуда-то со стороны раздавался монотонный звук ревуна. Рене подошел к берегу с сигнальным фонарем в руке.
Крэйг обратился к Анн-Мари:
– Вам, видимо, не очень хочется идти туда. Вы только испортите свои туфли. Оставайтесь в машине.
Она сняла туфли и сунула их в багажник «роллса».
– Верно, дорогой. Однако, благодаря моим друзьям нацистам, у меня неистощимый запас шелковых чулок. Я могу позволить себе испортить одну пару ради друга. – Она взяла его за руку, и они пошли вслед за Рене.
– Дружба? – удивился Крэйг. – Насколько я помню, в прежние дни, в Париже, было кое-что значительно более существенное.
– Старая история, дорогой мой. Лучше всего ее забыть. – Она сжала его руку, и Осборн задохнулся от резкой боли, чувствуя, что его рана теперь болит по-настоящему. Анн-Мари повернула голову и посмотрела на него. – С тобой все в порядке?
– Проклятая рука слегка побаливает, вот и все.
Подойдя к берегу, они услышали бормотание и обнаружили Рене и еще одного человека рядом с маленькой лодкой с подвесным мотором, поднятым над кормой.
– Это Блеро, – сказал Рене.
– Мадемуазель, – Блеро прикоснулся к фуражке, приветствуя Анн-Мари.
– Это и есть тот самый катер, я полагаю? – спросил Крэйг. – И что я буду с ним делать?
– Завернете за мыс и увидите огни Гросне, мсье.
– В этом тумане?
– Катер сидит очень низко. – Блеро пожал плечами. – Я положил в него сигнальную лампу и еще на всякий случай вот это. – Он взял сигнальный люминесцентный шарик из кармана. – Их дает нам ИСО. Они здорово работают в воде.
– Учитывая погоду, я думаю, что закончу путешествие вот там, – буркнул Крэйг, бросая взгляд на волны, грозно набегавшие на берег.
Блеро достал спасательный жилет и помог Крэйгу надеть его.
– У вас нет выбора, мсье, вам необходимо идти. Большой Пьер говорит, что немцы переворачивают всю Бретань вверх дном, разыскивая вас.
Крэйг ждал, пока Блеро застегнет ремни жилета.
– Они взяли заложников?
– Конечно. Десять человек в Сен-Морисе, включая мэра и отца Поля. Еще десять на окрестных фермах.
– Бог мой! – тихо сказал Крэйг.
Анн-Мари закурила «Жиган» и передала ему пачку.
– Таковы правила игры, любовничек, мы оба с тобой это знаем. Все это не твоя забота.
– Хотелось бы верить, – ответил Крэйг.
Рене и Блеро тем временем старались столкнуть лодку. Блеро залез в лодку и завел мотор. Потом быстро выпрыгнул на берег.
Анн-Мари поцеловала Крэйга.
– Ты должен идти, будь хорошим мальчиком и передай привет Гиббонсу.
Крэйг запрыгнул в лодку и взялся за руль. Потом повернулся к Блеро:
– Так вы сказали, что меня подберет моторный катер?
– Или канонерка. Британских ВМС или французской Армии Освобождения. Они будут там, мсье, они еще ни разу нас не подводили.
– Счастливо, Рене, берегите ее, – крикнул Крэйг, когда они оттолкнули его от берега и крошечный подвесной мотор потащил лодку в море.
Обогнув мыс и оказавшись в открытом море, Крэйг попал в сложную ситуацию. Волнение росло, ветер свежел, на воде появились белые барашки, и вода хлестала через борт, так что он стоял по колено в воде. Блеро был прав. Он видел огни Гросне через разрывы в тумане и держал туда курс, но мотор вдруг заглох. Он яростно старался завести мотор, дергая за шнур, но лодка по-прежнему беспомощно дрейфовала.
Высокая волна, значительно превосходившая другие по размерам, не торопясь, подошла, подняла лодчонку высоко вверх, где она на мгновение застыла, и вода пошла через борт.
Лодка опрокинулась, и Крэйг Осборн беспомощно поплыл по течению, поддерживаемый на поверхности спасательным жилетом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75