Я не трогаюсь с моего наблюдательного поста. С сильно бьющимся сердцем я
жду следующей вспышки молнии. Она не заставляет себя ждать. Это Ц молния
сериями, со вспышками неравной яркости. Все вокруг крутится под шквальны
м ветром, но под деревом никого больше нет. Может быть, никого и не было. Дол
жно быть, я спала, была игрушкой моих нервов, галлюцинации...
Я вздрагиваю. Это не только страх. Холод тоже играет свою роль. Моя мокрая
ночная рубашка прилипает к телу и, возможно, для какого-нибудь господина
это был бы редкостный спектакль, но не для меня. Я убеждаюсь, что окно креп
ко закрыто, задергиваю штору, зажигаю свет и прохожу в туалетную комнату.
Там я снимаю с себя мою рубашку и растираюсь махровым полотенцем. Затем н
адеваю банный халат, который валяется в углу, и направляюсь к постели. На м
оих часах два часа ночи.
Кажется, гроза стихает и удаляется. Дождь льет по-прежнему, но потише. Гро
ма почти не слышно. Ветер дует более равномерно.
Все мои чувства обострены и, как бы ни были легки шаги в коридоре, я их разл
ичаю в полной тишине. Было бы удивительно, если бы такая гроза не разбудил
а обитателей виллы. Но... но зачем передвигаться с такими предосторожност
ями?
Я замираю и прислушиваюсь.
Шаги приближаются к моей комнате, останавливаются, и... дверная ручка начи
нает медленно поворачиваться.
Я бросаюсь к двери и прижимаюсь к ней, выгибаясь изо всех сил. Ищу глазами
задвижку, ключ, но ничего похожего нет. С противоположной стороны на двер
ь кто-то надавливает. На столике, у постели, лежит тяжелая металлическая п
епельница, которая может послужить весьма эффективным оружием. Я протяг
иваю к ней руку, не отходя от двери. Но стол слишком далеко стоит. Всякая на
дежда покидает меня. Только инстинкт заставляет меня еще сопротивлятьс
я, но я спрашиваю себя, насколько меня хватит. Я думаю о том мужчине... которы
й с вожделением смотрел на меня... И вдруг я соображаю, что я могла бы закрич
ать, позвать на помощь. Как же я об этом не подумала раньше? И как раз в эту м
инуту из-за двери доносится:
Ц Откройте же.
Я успокаиваюсь, слыша эти слова.
Ц Кто... кто там?
Ц Это я, Соня.
Ц Соня!
Боже мой! Мне кажется, я ее сейчас поцелую. Я с облегчением вздыхаю, открыв
аю дверь и впускаю русскую.
Её пучок распущен, смоляные волосы, пронизанные редкими серебряными нит
ями, покрывают спину. На ней синий халат, наброшенный на ночную сорочку. На
ногах шлепанцы.
Она плотно закрывает за собой дверь и с грозной и скорбной улыбкой встае
т передо мной. Её черные глаза, кажется, извергают пламя. Из обескровленны
х губ вырывается хриплое дыхание. Грудь вздымается.
Ц Идиотка! Ц шипит она. Ц Грязная маленькая идиотка и стерва!
Я не успеваю произнести ни одного слова, сделать ни одного жеста. Она хват
ает меня за отвороты халата и в ярости встряхивает. Потом резко отпускае
т и отталкивает. Я шлепаюсь на кровать. Халат распахивается, и я оказываюс
ь голой перед её глазами. И так, голая, сижу перед ней. Она оглядывает меня и
говорит:
Ц У тебя красивое тельце дрянной грязной стервы. Тебе надо было бы стать
шлюхой. Это было бы чище. В твоем возрасте я была шлюхой...
В горле у неё застревает рыдание:
Ц Это было чище... и у меня были причины.
Я прихожу в себя и запахиваю на груди полы халата. И тут вспоминаю о Нестор
е Бурме, видимо, это он вдохновляет меня, когда я произношу:
Ц Заткнись.
Я думала, что она захлебнется от этих слов. Ничуть не бывало. Она усмехаетс
я:
Ц Ты действительно такая дрянь, как я и думала.
Ц Не кричите так громко, Ц отвечаю я. Ц Вы разбудите весь дом.
Ц Кого я могу разбудить? Иван спит в гараже. Это слишком далеко, чтобы он м
ог что-либо услышать. Ольга глухая. Что касается Наташи... Она очень устала,
а я еще постаралась, чтобы она заснула свинцовым сном.
Ц А? Так вы все это подстроили?..
Ц Да. Мне хотелось поговорить с тобой. В магазине это было невозможно. То
гда я подумала, что здесь, выведя из игры Наташу... ну а ты попалась в силки, к
ак дура.
Я пожимаю плечами:
Ц В самом деле, я вас считала умнее, Соня. Вы страдаете, и боль уводит вас в
сторону. А вам не пришло на ум, что я догадалась о ловушке. Кстати, ловушка д
овольно жалкая, и попалась я в неё, потому что тоже хотела поговорить с вам
и?
Ц О! Я в этом не сомневаюсь. Ты думаешь, что я не видела, что было в твоей сум
ке, когда ты там искала приглашение?
Ц Розовая рекламная карточка, да? Реклама борделя?
Ц Дрянь...
Она конвульсивно сжимает и разжимает пальцы.
Ц Того, другого, недостаточно, не так ли? Ты тоже хочешь свою порцию от пир
ога... Так вот, если ты хочешь денег, работай шлюхой. Как я это делала сама. Но
я не хочу больше платить, я не могу больше платить. Я дошла до точки. Я бы пре
дпочла...
Голос её прерывается, в нем звучат горечь и отчаяние, она разражается нер
вным смехом. Я вижу, как её пальцы непрерывно сжимаются и разжимаются.
Ц Я думаю, что предпочла бы сейчас убить, чем выносить дальше эту пытку.
Ц Ну что ж, задушите меня! Ц говорю я. Ц А потом что? Что вы сделаете с мои
м трупом? Вы его выставите в вашей витрине на бульваре Османн в траурном э
ластичном поясе или закопаете в саду?
Она осыпает меня ругательствами.
Ц О! Хватит. Мне надоело. Я тоже не то, что вы говорите. В моей сумке есть не т
олько реклама из Шанхая.
Я встаю, иду за своей сумкой и достаю оттуда специальное удостоверение, к
оторое мне раздобыл комиссар Флоримон Фару в один из благоприятных по ег
о гороскопу дней, и где, кроме моей фамилии, фигурирует моя профессия Ц по
мощница частного детектива.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44