.. Далее, я полагаю,
что образ поведения, обусловливаемой принадлежностью к театральной
труппе, совершенно чужд тем нравам, которые сословие вправе требовать
от профессионального адвоката> . Другой случай выступления адвоката в
качестве актера отмечен в <Судебной Газете> (1887 г. № 45), которая
возмущается тем, что харьковская Судебная Палата исключила за это по-
мощника присяжного поверенного из сословия. <Что позорного, - спра-
шивает газета, - в карьере артиста?>
Борьба за существование вообще играла, несомненно, весьма значительную
роль в жизни сословия. В Москве, например, одно из общих собраний было
созвано для обсуждения вопроса, при каких условиях присяжный поверенный
может принять к своему производству дело, которое вел его коллега. А в
Петербурге оживленную полемику вызвал поступок присяжного поверенного
Холевы, который письменно предложил свои услуги адвоката отцу убитой
Сарры Беккер, каковое дело, как известно, в свое время наделало очень много
шума. Оправдываясь, присяжный поверенный Холева ссылался на пример
Плевако, который в процессе Люторичских крестьян не только взял на себя
инициативу защиты, но и расходы по содержанию обвиняемых в течение трех
недель процесса . Но это объяснение только сильнее разожгло полемику, при-
чем, однако, вопрос обсуждался не с точки зрения принципиальной несоиз-
меримости обоих процессов, а лишь с той, что <Плевако никто не мог запо-
дозрить в желании создать себе имя>.
Упорной борьбе за существование, возбуждаемой недостатком средств,
сопутствовало безделье, бесцельное шатание по советским помещениям и
судебным кулуарам. По-видимому, это безделье принимало порою угро-
жающие размеры. Московский Совет вынужден был поставить на обсуж-
В <Судебной Газете затем сообщено, что присяжный поверенный К. лишен звания за участие
в спектаклях драматической труппы. - Прим. авт.
<Судебная Газета, 1884, 50. Насколько лицемерна эта ссылка на Люторичский процесс,
"""о судить по тому. что А.Ф. Кони вменяет Ф.Н. Плевако именно это выступление в гражданский
""лвиг (<Отцы и дети судебной реформы>, с. 266.). - Прим. авт.
дение общего собрания вопрос о допущении шахматной игры в помещениях
Совета и разрешить его полным запрещением. Легко себе представить,
какой повальный характер приняла эта игра, если Совету пришлось вме-
шиваться и вынести абсолютное запрещение. Сословная жизнь падала и
замирала. Общие собрания хотя и собирались, независимо от установлен-
ного законом случая для избрания Совета, но чем дальше, тем все опре-
деленнее абсентеизм становился хронической болезнью, а занятия собраний
сводились в сущности к пошехонскому и самоочищению, увековеченному
Щедриным. Так, например, уже отмеченное дело Овсянникова служило
неистощимой темой бесплодных разговоров. На одном из общих собраний
В.Д. Спасович приглашал покончить бесконечные и тягостные споры, воз-
никшие из дела Овсянникова, и А.М. Унковский предложил <во всяком
случае покончить это дело, потому что иначе и общее собрание и Совет
превратятся в комитет по делу Овсянникова>.
Еще более яркий случай можно отметить в Москве, где на собрании
1890 г. зашел разговор о каких-то списках присяжных поверенных, печа-
тавшихся в отчетах Совета. Один из ораторов заявил, что он не нашел в
отчете Совета постановления об уничтожении общих списков присяжных
поверенных, составленных прежним Советом. Председатель Совета Танеев
объяснил, что указанные списки имели, по его мнению, не вполне приличные
выражения, и он лично распорядился об изъятии их из обращения. Другой
оратор, находя, что в списках, пропущенных цензурой, не могло быть не-
приличных выражений, признавал изъятие их г. Танеевым неправильным.
Третий объяснил напечатание прежних списков недосмотром со стороны
прежнего Совета, против чего возразил бывший председатель Сове-
та г. Корсаков. Г. Шмаков настаивал на том, чтобы в общих списках при-
сяжных поверенных еврейские имена печатались без обращения их в русские.
По предложению председателя, прения о списках прекращены. Так изо-
бражает отчет ход этого собрания. Трудно даже понять, о чем собственно
идет речь. Но одно несомненно, что странное и загадочное содержание
этого диспута весьма мало соответствовало укреплению престижа сословия.
Вообще, престиж этот, несомненно, падал все ниже. Мы уже знаем,
по приведенным цитатам из воспоминаний К.К. Арсеньева, с какими чув-
ствами вступали в ряды адвокатуры первые деятели судебной реформы.
Иначе подходили к этому в рассматриваемые годы. <По зрелому размыш
лению, - рассказывает Н.П. Карабчевский, - я убедился, что мне не
остается ничего, кроме адвокатуры. <За> говорило очень много, но
е некоторые <но> не оставляли меня в покое. Карьера адвоката казалась
у нас в России слишком бедной красками и общественным значением.
Ч рмент хождения по делам тоже несколько смущал меня>. Итак, если в
рд время призванию адвоката готовы были всем пожертвовать, то теперь
цдун из весьма заметных адвокатов признает, что он пошел в адвокатуру
сопiгесоеиг. Это изменение настроения весьма явственно сказывается на
печах В.Д. Спасовича, произносимых им на годовых обедах присяжных
дреренных. В 1878 г., в разгар административных гонений против адво-
ка.туры, В.Д. Спасович, намекая на проект упразднения самостоятельной
адвокатуры, говорил: <Итак, мы отходящие люди, но... никогда я не чув-
ствовал себя бодрее; никогда еще не ощущал в себе больше гордости, что
ношу знак, на котором изображен только столб, но на этом столбе написано
мелким шрифтом:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173