<Ехiвiе-i-ii сiапа уоiге раув,
еп сIеЬогв сiу Iа Iеiвiаiiоп, ргоргетепi сiiiе, сiев Iпаiiiиiюпя iiЬгев геiаiiуеє а Iа
ргоевзiоп сiауосаi., еIаЬiIев раг Iiпiiiаiiуе ргiуее, раг ехетрiе: сiев АвБОсiаiiопз
сiй ]еипе Ьаiтеаи, сiеа Ресiегаiiопв ои Зосiеiев сiез Ауосаiв... сiев Iпзiiiиєiопє
роиг Iа сiеєепсе га1:иi1е сiез iпсiiепа ои сiеа епапiя еп ]и5(:iсе?
На этот вопрос русский ответ был отрицательный, и ни малейшего
намека на новые течения в адвокатуре здесь не содержится. Но, вместе с
тем, из оценки конгресса, сделанной В.Д. Спасовичем , можно весьма ясно
представить себе, каковы должны были сложиться отношения между отцами
и детьми. В Бельгии в то время стоял, по словам В.Д. Спасовича, на
очереди вопрос о переходе от проникающего Наполеонов кодекс индиви-
дуального начала к социализации гражданского права. В подготовке к ре-
шению этого вопроса горячее участие принимала бельгийская адвокатура,
и это обстоятельство наложило яркий отпечаток на все ее поведение. <На
каждом шагу, - пишет В.Д. Спасович, - на конгрессе в Брюсселе мы
слышали афоризм: ех єасiо огiiиг ]из . С этой точки зрения естественным
объяснителем права и его бойцом является даже не судья, а адвокат, при-
глашаемый для устроения возникающих правоотношений, естественный
вульгаризатор права и его учитель. Это яркое и сильно преувеличенное
представление об адвокатской профессии нашло подходящее выражение в
первом докладе на конгрессе брюссельского адвоката Дюбуа, в котором
адвокаты не только провозглашены бойцами за право, но и возведены в
звание его жрецов>. В.Д. Спасович коренным образом с таким взглядом
не согласен. Он удивляется (хотя он и сам присутствовал на конгрессе),
что никто не опротестовал этого крупного парадокса, несостоятельность
которого очевидна. <Священство предполагает общий культ, известный дог-
мат, считаемый правдой, и поэтому проповедуемый, между тем, как адво-
катура установлена только для споров о праве, для установления того, ко-
торое из самостоятельных и спорных прав предпочтительнее, которое из
них согласно с идеею еще более возвышенной, нежели право, и его в себе
совмещающей - с идеей добра. Задача адвокатуры вовсе не та, чтобы
проповедовать какую-либо правду, а только чтобы всякое право, хотя бы
в данное время непопулярное и даже, по строгости своей, неприятное, нашло
Вопрос касался существования в стран? помимо официальной адвокатуры, предусмотренной
законодательством, свободных учреждений, относящихся к адвокатской профессии, основанных на
частной инициативе, например: Ассоциации молодых адвокатов. Федерации или общества адвокатов...,
учреяения по бесплатной зашите бедных или прав детей.
Спасович В.Д. Собрание сочинений, т. X. с. 413-453. - Прим. авт.
Лат. - нэ факта возникает право, закон является продуктом действительной жизни.
себе отважного и искусного бойца, и чтобы бой происходил по всем правилам
оецкого искусства, со всею вежливостью и пощадой, которые требуются
в образованном обществе даже по отношению к противникам>. А отсюда
В.Д. Спасович заключает, что <бельгийская адвокатура имеет несколько
преувеличенное представление о задачах и достоинствах адвокатуры вооб-
ще>. К такому выводу В.Д. Спасович приходит, хотя он и признает, что
<заслуги бельгийской адвокатуры весьма велики>.
Если сравнить эти выводы с теми категорическими утверждениями,
которые высказаны в приведенном выше отчете бюро консультации, то
ясно станет, что разногласие между отцами и детьми весьма существенное,
и что борьба между ними была неминуема. Действительно, уже первое
действие - прибитие бр. Беренштамами дощечки на улице с обозначением
часов приема - вызвало большие толки в советских кругах, а намерение
открыть консультацию рассматривалось как покушение нарушить запрет
открывать конторы. Когда была открыта шлиссельбургская консультация,
Совет обратился к Комиссии с предложением <войти в разбор неправиль-
ностей при преждевременном функционировании консультации, не могущей
считаться открытой>.
Кроме того, в Деле об окраинных консультациях имеется черновик,
написанный рукой В.Д. Спасовича и заканчивающийся так: <Совет пред-
лагает Комиссии ныне же объявить всем II лицам, поименнованным в ее
представлении от 31 марта 1899 г., образующим будто бы (!) организа-
ционную группу, чтобы они прекратили свою коллективную деятельность
и за консультацию себя не выдавали>. Затем, однако, Совет утвердил с
некоторыми изменениями выработанный помощниками устав, и Отчет Бюро
констатирует, что консультации <приступали к деятельности на началах
самодеятельности и свободы внутреннего самоуправления, не стесняемой
давшим им санкцию признания Советом присяжных поверенных, в чем
несомненная его заслуга>. Отчет как бы хочет сказать, что от Совета ничего,
кроме помех, нельзя было ожидать, о содействии консультациям и говорить
нечего. И если Совет не поставил препятствий, то уже в этом следует
видеть заслугу руководящего органа. Любопытным кажется этот самоуве-
ренно покровительственный тон в отношении Совета, это острое противо-
поставление своих задач деятельности Совета.
Особенно резко такое отношение проявлялось в Москве и здесь оно
привело к очень решительному столкновению. Как уже замечено выше,
Отчет Комиссии иронически называет эт) переписку с Комиссией <меєкдуведомственной>
Прим авт.
устав московской консультации утвержден был Съездом мировых судей,
и Совет не имел к ней никакого отношения. Но Совет неизменно продолжал
заниматься вопросом об организации помощничества.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173