Не считая возможным для себя как учреждения, действующего и судящего
на основании закона, изложенного в учреждении судебных установлений,
дать надлежащую оценку допущенному в определении Судебной Палаты,
по адресу привлеченных к дисциплинарной ответственности лиц, выраже-
нию <наглого>, и исходя из убеждения, что по закону виновные в нарушении
долга могут заслуживать наказания, но не должны подвергаться оскорбле-
ниям, Совет признает, что в тексте резолюции 23 октября 1913 г. не со-
держится никакого указания ни на государственную власть вообще, ни на
те или другие ее органы в частности: резолюция протестует против кон-
статируемого ею факта, без всякого упоминания о том, кого именно надлежит
считать его виновником.
Наконец, последнее обвинение заключалось в том, что участники со-
Этот термин был уже, как отмечено выше. употреблен министром юстиции в его речи в Го-
сударственной думе. - Прим. овiп.
брання присоединились своими действиями к той недостойной агитации,
которая велась во время слушания дела Бейлиса лицами, заинтересованными
в затемнении этого дела. Совет, напротив, признал уважительными объ-
яснения обвиняемых в том, что борьба против возобновления, посредством
процесса Бейлиса, кровавого навета, велась в интересах правды, для защиты
основ общежития, а не в целях затемнения истины. Ввиду этого. Совет
прекратил производство относительно тех, против которых было прекра-
щено судебное преследование, и освободил от дисциплинарной ответствен-
ности остальных.
Прошло еще около месяца, и 3 июня петроградский окр. суд приступил
к рассмотрению дела по обвинению адвокатов. Обвиняемые и защитники
путем допроса свидетелей установили, что на общем собрании присутст-
вовало от 200 до 250 человек. Голосование производилось таким образом,
что формальный вопрос было предложено голосовать поднятием рук. Засим
была произведена обратная поверка, т.е. было предложено поднять руки
тем, кто считает, что общее собрание, вследствие отсутствия вопроса на
повестке, не компетентно обсуждать этот вопрос. После того, как боль-
шинством всех голосов против семи формальный вопрос был разрешен ут-
вердительно, было предложено поднять руки тем, кто против самой резо-
люции по существу. Таковых не оказалось. Поэтому кто-то из товарищей
заявил: следует занести в протокол, что резолюция принята единогласно.
Тогда двое участников заявили, что этого заносить не следует потому, что
они воздержались от голосования по существу, ввиду того, что они по
первому, формальному вопросу голосовали против. Воздержавшихся было
только двое. Все остальные голосовали совершенно одинаково.
Вот как рисовали свидетели, сами бывшие участниками собрания, ход
событий. Тем не менее, как выше упомянуто, многие из присутствовавших
на собрании отрицали свое участие в голосовании резолюции и повторили
это на судебном следствии, будучи вызваны в качестве свидетелей. По
поводу одного из таких свидетелей один из подсудимых сказал в своих
объяснениях: <Здесь (в качестве свидетеля) был также защитник по по-
литическим процессам, человек определенной окраски... Когда этого сви-
детеля спросили: <чем вы проявили ваше неголосование>, - он с досто-
инством ответил: <Я спрятал обе руки поглубже в карманы>. Он тут, счи-
тающий себя тоже политическим деятелем, он на скамье свидетелей... Я
не помню, была ли у меня в кармане одна рука или две, но я, господа
судьи, привык все свои жесты делать не в кармане. Я привык их делать
публично... открыто...>.
Защитники весьма обстоятельно анализировали юридическую сторону
предъявленного обвинения, доказывая, что 279 ст. Ул. о нак., ставшая
анахронизмом, почти никогда не применявшаяся в практике, никакого от-
ношения к настоящему делу не имеет. Но еще более внимательно они ос-
тановились на общественном значении выступления адвокатов в тот момент,
когда вся Россия не могла молчать, и всесторонне осветили дело Бейлиса,
его роль в общественной и государственной жизни России. Окружный суд
признал всех обвиняемых виновными и, выделив двух, приговоренных к
8-месячному тюремному заключению, остальным назначил наказание в раз-
мере 6 месяцев тюрьмы.
Осужденные адвокаты получили массу приветствий, в их честь был
устроен банкет, на котором говорились горячие речи; вся .либеральная пресса
стала на сторону адвокатуры. Но именно по поводу этого запоздалого взры-
ва сочувствия <Право> писало: <Нельзя не вспомнить, что попытка воз-
будить процесс против адвокатуры уже имела место около 10 лет назад,
когда несколько лиц были привлечены по делу об участии в союзе адвокатов
по 126 ст. Уг. улож. Тогда, однако, со всех сторон посыпались от адвокатов
письменные заявления, что и они принадлежат к союзу адвокатов, и попытка
прокуратуры бесследно растворилась в этой стремительной готовности от-
вечать за свое участие. В настоящем случае прокуратура тоже, по-видимому,
была смущена значительным количеством лиц, подлежавших приглашению
на скамью подсудимых. По крайней мере, следственная власть обязательно
предупреждала допрашиваемых, что против них никаких улик не имеется,
и что дальнейшая их участь зависит от их собственного показания. На этот
раз, однако, не только не посыпались с разных сторон заявления о при-
соединении к инкриминируемой резолюции по поводу суда над Бейлисом,
но и среди участников собрания отмеченное отношение следственной власти
встретило живой отклик, так что из ста с лишним присутствовавших на
собрании прокуратура имела возможность посадить на скамью подсудимых
только 25 человек.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173