Состояние больного как две капли воды напоминало то, в
котором он находился до укола. Судя по всему, максимальная доза лекарств
а оказала лишь временное воздействие Ц надо признать, весьма своеобраз
ное. Раньше такого не случалось.
С того момента, как к нему присоединился Приликла, Конвей был убежден, что
корни заболевания ЭПЛХ Ц психического характера. Он знал, что расстроен
ный мозг способен причинить немалый вред телу, в котором помещается. Но э
тот вред во всех предыдущих случаях является чисто физическим, равно как
и исправление его по методе, одобренной и постоянно совершенствуемой от
делением патологии. Никакой мозг, вне зависимости от его мощи и серьезно
сти повреждения, не может полностью игнорировать, пренебрегать физичес
кими явлениями. Иначе нарушаются законы мироздания.
У Конвея было два объяснения всему происшедшему. Либо существо на операц
ионном столе было на деле божеством и потому не обращало внимания на его
потуги, либо кто-то кого-то пытается одурачить. В глубине души он был стор
онником второй теории, ибо первая шла вразрез с его воззрениями на приро
ду вещей. Ему отчаянно хотелось, чтобы его пациент оставался пациентом с
маленькой буквы…
Тем не менее по выходе из приемного покоя Конвей заглянул к капитану Бра
йсону, капеллану корпуса мониторов, и довольно долго беседовал с ним, не з
адавая, впрочем, конкретных вопросов. Потом он встретился с полковником
Скемптоном, ответственным за материально-техническое обеспечение гос
питаля и связь. Конвей попросил у полковника полную копию судового журна
ла ЭПЛХ Ц до сих пор ему удалось прочесть только то, что напрямую было свя
зано с предполагаемым убийством. Скемптон любезно согласился переслат
ь копию в каюту Конвея. Далее Конвей побывал в театре АУГЛ, где продемонст
рировал некоторые приемы, полезные при оперировании водных форм жизни, п
осле чего провел два часа в отделении патологии и выяснил интересные под
робности относительно бессмертия своего больного.
Вернувшись в каюту, он обнаружил на письменном столе кипу документов тол
щиной чуть ли не в два дюйма. Подумав о положенном ему по расписанию шести
часовом отдыхе и о том, как он его использует, Конвей застонал.
Внезапно ему отчётливо представилось, как бы он желал использовать эти ш
есть часов Ц посвятить их все толковой и потрясающе красивой медсестре
Мэрчисон, за которой он в последнее время ухаживал. Но Мэрчисон была на де
журстве в родильной палате ФГЛИ, а совпадения периодов отдыха ранее, чем
через две недели, не ожидалось.
Быть может при сложившихся обстоятельствах оно и к лучшему, решил Конвей
и принялся за чтение.
Мониторы, которые обследовали звездолет ЭПЛХ,, предпочли, похоже, не лома
ть головы над переводом временных единиц пациента в земные и ограничили
сь тем, что установили следующее: многие записи были сделаны несколько с
толетий назад, а некоторые были занесены в журнал за два с лишним тысячел
етия до сегодняшнего дня. Конвей начал с наиболее древних.
Он довольно быстро понял, что журнал представляет собой не столько дневн
ик Ц замечания личного свойства попадались в нем сравнительно редко, ск
олько перечень заумных технических сведений. Куски, в которых говорилос
ь об убийстве, он оставил напоследок. Они поражали своей драматичностью.

«Мой врач изводит меня, Ц гласил заключительный отрывок, Ц он убивает м
еня. Нужно что-то предпринять. Он никудышный врач, раз позволил мне заболе
ть. Я должен как-то от него избавиться…»
Конвей аккуратно положил листок поверх стопки, вздохнул и приготовился
принять позицию, более располагающую к творческому мышлению, то есть, за
кинул ноги на стол и извернулся так, что его голова легла на сиденье кресл
а.
«Сущий бред», Ц подумал он.
Составные элементы загадки Ц по крайней мере большинство из них, были н
алицо, и требовалось только собрать их воедино. Состояние пациента в гос
питале опасений не внушало, но в иных условиях, несомненно, привело бы к ег
о гибели. Рассказ двух иан о расе богоподобных, жадных до власти, но в цело
м благорасположенных существ и об их товарищах совершенно другого вида,
которые всегда сопутствуют им и живут вместе с ними. Эти спутники меняют
ся, потому что они, в отличие от ЭПЛХ, стареют и умирают.
Лабораторные отчёты: первый, письменный, который он получил перед обедом
, и второй, устный, услышанный от заведующего отделением патологии, диагн
оста-ФГЛИ Торннастора. По мнению Торннастора, ЭПЛХ нельзя назвать бессм
ертным в строгом смысле слова, а мнение диагноста лишь немногим отличало
сь от неоспоримого факта. Однако, хотя теория о бессмертии ЭПЛХ была отве
ргнута, тесты показали, что его организм регулярно проходил омоложение.

К тому же было ещё эмоциональное излучение, которое Приликла улавливал д
о и в ходе неудачной попытки вылечить эпителиому. Приликла утверждал, чт
о пациент излучает страх, беспомощность и смятение. Но, получив второй ук
ол лекарства, ЭПЛХ впал в бешенство, а сила его мысленного излучения была
такова, что оно, по словам Приликлы, едва не выжгло мозги маленького эмпат
а. Разъединить этот «залп» на отдельные эмоции Приликла не смог в основн
ом потому, что его сознание было настроено на прежний, более миролюбивый
уровень излучения, однако он согласился с предложением о наличии у пацие
нта нестабильности шизоидного типа.
Конвей вжался в кресло, зажмурил глаза и позволил составным элементам за
гадки скользнуть на свои места.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57