Крышу, которая была бы ей очень кстати н
а этой улице, где клиенты доставляли ей, конечно, меньше неприятностей, че
м фараоны и непогода...
Неожиданно я почувствовал к ней жалость.
Наверное, из-за жуткой хандры, которая грызла меня с тех пор, как я шатаюсь
по этим местам, где никогда ничего не происходит, где жизнь начинается то
лько ночью. Да и чего ради здесь живут, черт возьми? ВДБ. Вся для брюха. Среди
запахов туш и вырванных из земли овощей. И днем здесь не лучше. Лавки для т
рудового люда, если не сказать, для прислуги. Лишь к площади Пале-Руаяль н
ачинаешь вдыхать менее гнусные ароматы, но там все портит близость минис
терства финансов.
А на набережных птицы заключены в клетках. Чирикают, тщетно взывая о помо
щи. Но не больше свободы и у птиц в Тюильри. Хотя оттуда они ни с места. А это
всего лишь клетка покрупнее, в великолепном окружении, и только! Голуби н
ахально испражняются на каменных мужиков в нишах по улице Риволи, и на ту
ристов, выходящих из Лувра с вытаращенными от восторга глазами. И все это
вовсе не смешно, а скорее мрачно. Единственные развлечения Ц кражи из му
зейных собраний ( Джоконда перед войной 14 года, Безразлич
ный перед войной 39, а в эти дни Ц перед какой? Ц портрет кисти Рафаэл
я), да и то они весьма обманчивы.

Глава вторая
Первый покойник

Как раз в тот момент, когда я намеревался прекратить поиски, я наконец-то
обнаружил своего героя. Было два часа ночи. Он в одиночестве обжирался ус
трицами в "Полной Миске", неподалеку от Фонтана Невинных. В левом углу даль
него зала, подальше от шума и чужих глаз. Интуиция подсказала мне, что он н
аходится именно в таком месте.
В строгом, почти черном пиджаке и брюках в линейку, он своим озабоченным в
идом напоминал одновременно депутата, ожидающего министерского портфе
ля, и приказчика универсального магазина. Но почему? Может быть, он с повыш
енной серьезностью относился к поглощению пищи? В нашу прошлую встречу я
вроде бы не замечал у него такой черты. Впрочем, в остальном он был тем же. П
риятная физиономия зрелого человека" не перезрелого (во всех смыслах это
го слова), с чуть расплывшимися чертами, гладко выбрит, элегантно сед. Одни
м словом, выглядел прекрасно.
Я остановился перед его столом. Он сразу узнал меня. В его глазах мелькнул
смех.
Ц Смотрите-ка! Нестор Бурма! Ц воскликнул он.
И добавил, развлекаясь от души: Ц Царь сыщиков, не так ли?
Я пожал плечами:
Ц Не совсем. Мне написала ваша жена.
Ц Как всегда... Похоже, с опозданием?
Ц Почтовики бастовали.
Ц Ах так! Ну что же, присаживайтесь, Бурма. Мы с вами теперь уже давние друз
ья, правда? Ведь мы встречаемся уже в третий раз?
Ц Совершенно точно.
Повесив на вешалку шляпу и пальто, я сел.
Ц Что-нибудь выпьете? Ц спросил он.
Ц Охотно. Зачем отказываться от добрых обычаев?.. Сохраним хотя бы некото
рые из них. Вы понимаете намек, мой дорогой Лере? На этот раз вы мне не позво
нили.
Я улыбнулся. Он ответил мне улыбкой.
Ц Подождите, подождите! Какая разница, если вы все равно меня нашли?
Он протянул мне меню:
Ц Устрицы, луковый суп или шатобриан?
Ц Шатобриан.
Ц Два, Ц сказал Лере, поворачиваясь к официанту, который в ожидании зак
аза покачивался на плоских ступнях.
Официант исчез. Лере поерзал на стуле, снова взглянул на меня и сказал:
Ц Похоже, вы серьезно относитесь к своей работе.
Ц Приходится, Ц я сделал паузу: Ц ...Мне кажется, дружище, вашей супруге н
ачинают надоедать эти загулы.
Он презрительно отмахнулся:
Ц Пока только начинают...
Появились шатобрианы, и мы на них навалились. Я сказал:
Ц Это может кончиться бедой.
Не торопясь, он пережевал и проглотил кусочек мяса.
Ц Да нет же, нет, Ц запротестовал он. Ц Я знаю Эмилию... Да я и возвращаюсь
теперь уже скоро. Завтра. Самое позднее, послезавтра. Разве что вслед за по
чтарями забастуют железнодорожники... А может быть, все-таки поговорим о ч
ем-нибудь другом?
И мы заговорили о другом. Во время еды я смотрел на Лере и думал, что он стра
нный мужик, что госпожа Лере, должно быть, странная бабка, что семейство Ле
ре Ц странное семейство, а Нестор Бурма Ц странный сыщик, не испытывающ
ий стыда от того, что за его табак, среди многого другого, платят лица подо
бного уровня, не слишком требовательные к его труду. Как говорила Габи, та
ких бы побольше. Не доставляющих хлопот. Постоянных. Словно выплачивающи
х вам ренту. Кормящих вас...
А началось все в 1952 году.
Одним прекрасным майским утром я получил письмо из Лиможа с подписью нек
оей госпожи Эмилии Лере. Она сообщала, что обнаружила мое имя в газете, а а
дрес нашла в справочнике "боттен". Госпожа Лере извинялась, что тревожит м
еня по пустякам, столь далеким от моих повседневных обязанностей, но есл
и бы я был так любезен... Она уверена, что в моих руках дело не затянется. Кор
оче говоря, она сообщала, что ее муж только что ударился в загул. Скорее вс
его он в Париже. Пусть себе поразвлечется, она ничего не имеет против, ведь
жизнь в провинции далеко не всегда весела, а весна действует и на пятидес
ятилетних, она понимает это. И, тем не менее, ей не хотелось бы, чтобы шутка с
лишком затянулась. Для нее это вопрос достоинства. Так что если бы я мог ра
зыскать ее мужа и посадить в лиможский поезд... Она добавляла кое-какие по
дробности. Но, к сожалению, они мало мне помогли. А вот фотография беглеца,
которую она прилагала к письму, и приличный денежный перевод, конечно, пр
игодились.
Комиссар Флоримон Фару, полицейский из бригады по наблюдению за гостини
цами, которого я привлек к делу, достаточно быстро обнаружил загулявшего
провинциала.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46