Его связали, кляпом за
ткнули рот. Что ты об этом думаешь, птицеторговец? Тебя это не колышет?
Ц Вы... вы... вызовите... по... полицию?.. Ц заикался он.
Ц Тебе не очень улыбается самому оказаться в клетке? А твои птички, ты сп
рашивал их мнение? Успокойся, папаша, я не позову фараонов. Это не мой стил
ь. Ты не сопровождал Бирикоса во время его обыска у меня и не ты убил грека.
Ты просто камера хранения. Полицейским тут нечего делать. Все останется
между нами, старый дрозд. Если мусора объявятся, значит, ты их позвал, не я. Н
о если ты их позовешь, я не буду держать язык за зубами... Я показал на большу
ю вольеру:
Ц Что там за зверушки?
Ц Щеглы, сударь. Но...
И вдруг он понял. Хотел было наброситься на меня. Я его оттолкнул:
Ц Зови полицию, Пелтье... если хватит духа.
Одну за другой я открыл все клетки. Лавка наполнилась трепетом крыльев. П
тицы всех размеров метались из стороны в сторону, наталкиваясь друг на д
руга, щебетали, Ц несомненно, скорее напуганные, чем радостные, но ведь и
м еще только предстояло научиться свободе! Вперед же! Больше нет решеток,
узеньких жердочек, больше не будет глупцов, которые приходят поддразнит
ь вас грязным пальцем или подуть в клюв. Я распахнул дверь лавки и помахал
рукой. Сюда! Сюда! Как к фотографу! Птички, словно длинный пестрый шарф, выл
етали на улицу, а по другую сторону мостовой собравшаяся вокруг Элен дет
вора трепетала от восторга, добавляя свои радостные вопли и крики "браво!"
к птичьему пению, приветствовавшему свежий, здоровый и безбрежный возду
х. Пелтье стенал, рвал на себе волосы, но и на секунду у него не возникала мы
сль обратиться в полицию. Птицы разлетелись по небу Парижа, которое свер
кающей стрелой рассек луч солнца. Пелтье стенал. В пустых клетках еще пот
ихоньку раскачивались жердочки и словно опасливо посматривали на холо
дную воду в мисочках, где плавала шелуха.
Я присоединился к Элен.
В ее дивных серых глазах стояли слезы радости.
Но не следовало заблуждаться. Миленькая интермедия подошла к концу, и не
ясное предчувствие предостерегало меня, что мерзость не замедлит верну
ться в свои права.

Глава двенадцатая
Сорока

Мы пообедали поблизости, а потом прошлись вдоль набережных. Мне хотелось
, чтобы Элен побывала на яхте Корбиньи, но события этому помешали. Зрелище
бродяг, сооружающих из ящиков под Новым мостом что-то вроде шалаша, напом
нило мне о тех, кто подобрал меня изнемогающим и почти без сознания после
пребывания у птице Ц торговца. И в памяти всплыли обрывки монолога брод
яжки и ее спора с Бебером. "Я знаю этого человека", Ц говорила и повторяла о
на. Это относилось не ко мне. Если мне не померещилось, изображение этого ч
еловека было на фотографии, которую извлек из моего бумажника Бебер (пра
во, Бебер и Альбер любили заглядывать в чужие бумажники). Фотография Луи Л
ере, которая, следовательно, не была похищена Бирикосом и компанией, но со
хранена из сентиментальных побуждений нищенкой. Бродяжка и была Ц я в э
том не сомневался Ц той побирушкой, которую в прошлом году отогнал от се
бя Лере, когда мы шатались по Центральному рынку. Что еще сказала Орельен
на д'Арнеталь, ведь во времена ее славы она была известна под этим псевдон
имом в парижском полусвете?.. Что же еще она сказала?..
Ц Имя Орельенна д'Арнеталь вам что-нибудь напоминает? Ц спросил я у Эле
н, опираясь о парапет сооруженного при Генрихе IV моста и глядя на текущую
серую воду.
О Боже! И я заговорил штампами Фару!
Ц Нет. Это что-то из животного, растительного или минерального мира?
Ц Животного? Пожалуй... Она была его великолепным представителем, породи
стым! Минерального? Определенно, у нее было на распродажу поверх головы а
лмазов. И она их распродала. Растительного? Сейчас она влачит поистине ра
стительное существование. Бездомна. Во время второй Прекрасной эпохи, в
двадцатые годы, она сменила Лиану де Пужи, Эмильену д'Алансон и других кра
савиц...
Ц Вы что-то слишком уж осведомлены об этих дамах.
Ц Да. Довольно-таки. Эта Орельенна д'Арнеталь заслуживает, пожалуй, тако
й же известности, как и Национальная библиотека.
Ц Ах так?
Ц Вчера на улице Ришелье я тщетно разыскивал сведения, которые эта бедн
яжка в своем полупьяном бреду невольно мне предоставила. Впрочем, я забы
л ее слова, которые слушал вполуха.
Ц А это важно?
Ц Они не очень мне пригодились, но подтвердили одну мою догадку и рассея
ли мрак вокруг одной проблемы. Теперь я понимаю, почему Бирикос и компани
я были так уверены в том, что я замешан в деле с картиной Рафаэля. Пошли. Я по
стараюсь познакомить вас с Орельенной д'Арнеталь.
Мы прошлись вдоль берега, но я так и не заметил павшую царицу победоносно
го Парижа.
Поднявшись снова на верхнюю набережную, я купил у разносчика первый выпу
ск Ц помеченный шестым или седьмым Ц "Сумерек". И вздрогнул.
Во всю первую полосу, вытесняя на другие страницы сведения о внутренней
и внешней политике государства, красовался портрет Женевьевы Левассер.
Женевьева была полностью обнаженной. И даже с газетных страниц она излуч
ала обаяние всеми формами своего прекрасного тела.
Марк Кове принял меня в своем рабочем кабинете в редакции "Сумерек", не зас
тавив ждать. Лукавая улыбка играла на его губах.
Ц Что это такое? Ц спросил я, показывая ему экземпляр его листка.
Едва увидев на набережной газету, я сразу же распрощался с Элен, а одновре
менно и с надеждой повидать Корбиньи, еще одного спокойного клиента, кот
орому мне нечего было бы сказать, и, подозвав такси, попросил отвезти меня
в газету моего пьяницы друга, потому как ему-то мне было, что сказать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46