д.? Эти мысли, как новые, так и повто
ры, я перебирал в голове, когда и пришел к этому выводу.
, мне необходимо и впредь прибавлять к этому запасу по несколько но
вых мыслей ежедневно, вплоть до сорока лет (23 + 17 = 40), и тогда у меня наконец ско
пится достаточно разношерстных зрелых мыслей, чтобы перевесить и вытес
нить все детские Ц и я вступлю в возраст Совершеннолетия. Об этом момент
е я прежде не подозревал, однако он быстро приобрел статус вожделенной, м
анящей цели. В этот миг я наконец обрету понимание, буду последовательно
находить прошлому мудрое и взвешенное применение; у любого предмета, при
званного мной на рассмотрение, появится целая кипа дополнений, датирова
нных моим третьим или четвертым десятком лет, вытеснивших окрашенный в ц
вета новизны припев «когда мне было восемь», «когда я был маленьким» или
«когда я учился в четвертом классе», в силу необходимости выступавший ра
нее на первый план. Средний возраст. Средний возраст!
Когда я на мгновение замер в двух футах от эскалатора в конце обеденного
перерыва в день лопнувшего шнурка, с «пингвиновским» изданием «Размышл
ений» Аврелия и пакетом из «Си-ви-эс», я уже два года шел к великой цели, хо
тя покамест не сознавал этого отчетливо; другими словами, 2/17 и приблизите
льно 12% мыслей, которыми я располагал в тот момент, были взрослыми мыслями,
а остальные Ц детскими, и с ними приходилось мириться.
По стечению обстоятельств как раз в это время эскалаторы были абсолютно
пусты, никто не спускался и не поднимался, хотя обычно под конец обеденно
го перерыва здесь возникала толчея. Отсутствие пассажиров в сочетании с
негромким гудением эскалаторов пробудили во мне признательность к это
му металлическому подъемному механизму. Ребристые плоскости выезжали
из-под вестибюльного пола и почти с ботанической методичностью распада
лись на отдельные ступеньки. В начале пути каждая ступенька становилась
индивидуальностью, легко отличимой от остальных, но поднявшись на неско
лько футов, терялась среди других, поскольку взгляд перемещался коротки
ми прыжками, следуя за медленным движением объекта, и иногда при прыжке п
адал на ступеньку выше той, за которой наблюдал; после этого невольно пер
еводишь глаза на еще не сформировавшуюся часть подъема, где различить ст
упеньки легче. Это все равно что провожать глазами изогнутый выступ медл
енно вращающегося наконечника сверла или, визуально увеличив желобки н
а виниловом диске, пытаться войти в первый, пронестись по спирали, пока пл
астинка вертится, и почти сразу заплутать в серых витках.
Поскольку на эскалаторе не было других пассажиров, можно было сыграть в
суеверную игру, которой я часто развлекался во время поездок; целью игры
было добраться до самого верха раньше, чем кто-либо еще ступит на эскалат
ор впереди или позади меня. Старательно сохраняя скучающее выражение ли
ца и размеренно скользя вверх по длинной гипотенузе, внутренне я изнывал
от полуистерического возбуждения, подобное которому ощущаешь, когда за
тобой одним гонятся при игре в пятнашки, но предварительно убедив себя и
к концу поездки окончательно уверовав в то, что, если мой попутчик встане
т на эскалатор раньше, чем я с него сойду, он или она замкнет цепь и поразит
меня током.
В этой игре я часто проигрывал, но с тех пор, как увлекся ею, она стала для ме
ня чем-то вроде возможности пощекотать себе нервы, и я поначалу вздохнул
с облегчением, заметив голову некоего Боба Лири на верху эскалатора, вед
ущего вниз, Ц ведь с ним играть было бы невозможно. Мы с Бобом никогда не п
еребрасывались даже парой фраз, что вполне достаточно для знакомства в к
рупных компаниях, однако знали друг друга потому, что видели фамилии в сп
иске полученных сообщений и на дверях кабинетов; ощущение дискомфорта, п
очти что вины, было связано с тем, что мы так и не удосужились взять на себя
элементарную задачу представиться, и этот дискомфорт от встречи к встре
че только усиливался. В офисе всегда присутствует остаточная группа люд
ей, с которыми ты еще не знаком и не шутишь о погоде; этот остаток постепен
но уменьшается, и Боб Ц один из последних его представителей. Его лицо мн
е настолько примелькалось, что нынешний статус незнакомца приводил в за
мешательство, и уверенность, что мы с Бобом следуем встречными курсами, о
н Ц вниз, а я Ц наверх, и обречены разминуться на середине, в двадцати фут
ах над полом гигантского, похожего на склеп вестибюля из красного мрамор
а, где нам придется скрестить взгляды, кивнуть и что-то пробормотать, или
упорно смотреть в пустоту, или сделать вид, будто мы пристально осматрив
аем свое имущество, остро нуждающееся в осмотре именно на эскалаторе, ре
зко отвернуться в момент вынужденной близости, словно рядом никого нет,
и таким образом перенести простой факт, что мы ни разу не обменялись любе
зностями, в высшую плоскость неловкости, Ц эта уверенность переполнила
меня отчаянием и отвращением. Я решил проблему; застыл на полушаге в ту же
секунду, как заметил Боба (еще до того, как он ступил на эскалатор), вскинул
вверх указательный палец, будто вспомнил нечто позабытое, и торопливо на
правился в другую сторону
Невозможно угадать, замечают люди подобны
е уловки или нет. Через несколько недель после несостоявшейся встречи я
налетел на Боба Лири у ксерокса Ц копировальную машину из его отдела от
правили в ремонт Ц и, чтобы искупить собственную трусость в вестибюле п
роявил себя говорливым, дружелюбным и доброжелательным, представился с
ам и даже стал инициатором минутной беседы о снижении прибылей в нынешне
й сфере производства копировальных машин и о воздушном подсосе как элем
енте механизма подачи бумаги, предсказать изобретение которого не смог
бы никто.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56