Самое грязное поповское предательство! Инквизитор
ское! С их молчаливого благословения. Когда-то она думала, что из них двои
х, заклятых, она Ч более уязвимая жертва.
Ч Одного не понимаю, Ч пробормотала она. Ч Да, интересы церкви, безопас
ность семьи, преданность брату… Но как он мог?! Как конкретно именно он мог
сделать конкретно именно это?! Ему же нельзя лгать, спать с бабой, иметь со
бственность, защищать жизнь…
Ч Ну так никто и не обвиняет молодца в мелких грешках, Ч хмыкнул Кеннет.
Ч Цареубийство ему по плечу, не меньше.
Ч А целый двор стоял и смотрел, как этот ваш героический священнослужит
ель волок государя в подземелье Ч не ближний, должно быть, свет, и мышкой
проскользнуть у него едва ли получилось! Ч чтобы приковать там и хладно
кровно, беспомощному, перерезать вены? Ну и порядочки у вас там, в старом д
ворце!
Ч Уриен Брогау как лицо духовное подсуден только церковному трибуналу,
Ч сказала Аранта. Ч Срок разбирательства назначен?
Ч Уже было. Заседал ареопаг.
Она непроизвольно вздрогнула. Уриен Брогау стоял на месте ответчика. На
месте, памятном ей по выступлению Веноны Сарианы, откуда так мощно разно
сится звук. Дорого бы она дала, чтобы посмотреть и послушать…
Ч …но ареопагу было мало работы. Глядя в глаза высокому собранию, мэтр Ур
иен признал, что сделал это.
Ч И что же?
Ч Сама понимаешь, ворон ворону глаз не выклюет. Тем более если вороны Ч
из одного гнезда. Клемент Брогау воспользовался Королевским Словом. Бра
т-де его действовал сообразно обстоятельствам на благо государства и це
ркви, а потому свободен от кары светского суда, и Его свежепомазанное Вел
ичество желал бы, чтобы власть церковная прислушалась к его словам. Ведь
церковь не проливает крови.
Ч Ну да. Она нас просто-напросто заживо жжет. И что же, прислушался ареопа
г к королевской воле?
Ч А как же! Они всегда поперву друг перед другом заигрывают. Однако слуша
й! Он может, если ему угодно, соблюдать обеты, данные им в твердой памяти и с
овершенно добровольно. Строгость и воздержание ему зачтутся: не здесь, т
ак там. Но он теряет право служить мессу, исповедовать, поскольку нечист п
еред Создателем, и быть исповедуемым самому, дабы жил со своими грехами, и
нес их тяжесть, не перекладывая ее на чужие плечи. Также не смеет он входит
ь в храм Господень и ступать на освященную землю, покуда церковь не удост
оверится в полноте его раскаяния и не дарует ему прощения. Ежели же таков
ое прощение последует после его смерти, до той поры надлежит ему покоить
ся вне пределов церковной ограды. Сняли с него перстень с галькой. Повезл
о приятелю Уриену, что он тощий; заплыл бы пальчик жиром, так отрубили бы с
пальчиком. И то было сказано, что церковь милостива. «Он не камень, Ч сказ
ано ему, Ч он Ч трещина в камне».
Ч Интердикт! Ч выдохнула Аранта. Ч Каково?! Король простил, а церковь Ч
не прощает. Одним братниным словом держится. Одному Ч коврижки, а другом
у Ч шишки. Поневоле начинаешь уважать Клемента Брогау. Ну что ж, пускай по
будет господин инквизитор и в нашей шкуре.
Ч К вопросу о наших шкурах, Ч продолжил Кеннет с набитым ртом. Ч Разуме
ется, настали черные дни для верных дому Баккара. Однако пока суд да дело,
цареубийства и кары на цареубийц, наши с тобой имена и приметы никто по пл
ощадям не выкликает. Канули, как в воду Ч ой, прости! Ч и ладно.
Ч А я не поняла, Ч вновь раздался из-за его спины вредный голосок Гранди
озы, Ч за которого из них вы больше переживаете?
Медленно-медленно, словно преодолевая сопротивление среды, Аранта пове
рнула голову. Фраза выползла, словно змея изо рта:
Ч Я любила Рэндалла Баккара.
В этот миг перед ее внутренним взором действительно вставали зеленые по
ля и белые дороги, и Рэндалл: прекрасный, молодой, двадцативосьмилетний. Н
е тот, из королевской ложи, белое лицо вполоборота, неподвижная рука на по
длокотнике кресла.
Ч Мы знали их обоих, Ч укоризненно сказал Кеннет. Ч И вот что… Анеля, пр
инеси-ка Аранте воды.
Анелька, уже разобравшаяся насчет урожденного дворянства, дернула остр
ым плечиком и напомнила, что она тут не горничная.
Ч Пожалуйста, Ч прорычал Кеннет. Волшебное слово оказало волшебное де
йствие. Грандиоза поднялась и удалилась, немузыкально заведя: «Топором в
ыруба-а-ала полынь…»
Ч Будь он проклят, Ч сказала Аранта, все еще пребывая мыслями там, в преж
них годах, где трава по пояс, по грудь в росе. Ч Пусть будет проклят на один
очество, презрение, смерть и забвение после смерти. Небеса не слышат меня,
потому что я ведьма, но пусть услышит земля, по которой я хожу, частица кот
орой я есть и в которую лягу, когда выйдет мой срок. Король простил, церков
ь наказала, а я Ч найду и убью. Вы оба свободны. Я возвращаюсь в Констанцу.

«Топором вырубала полы-ы-ынь…» Ч мстительно выводила с берега Грандио
за.
Ч Да нет его в Констанце, Ч нехотя выговорил Кеннет. Ч Клемент дал ему э
скорт, чертовски похожий на конвой, и наш злодей в единые сутки покинул ст
олицу. Дабы не смущать подданных присутствием цареубийцы у подножия тро
на. И никуда ты одна не пойдешь. Во всяком случае теперь, пока у тебя в глаза
х один пепел. Я предпочитаю следовать за тобой, когда ты рассуждаешь, а не
бесишься. Месть Ч слово пустое. Оно выдохнется прежде, чем ты пройдешь по
ловину пути.
Ч А с королевскими детьми что? Ч спросила Аранта, переждав немного. Ч Ж
ивы они?
Ч Королевские дети, похоже, один из пунктиков нового правления. Они ведь
не говорят: «Рэндалл Баккара». Они говорят:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48