С недовольным выражением лица к нему шел подрядчик.
— Заболел я. Хочу лекарства купить, — тихо пояснил Цао.
— Заболел? Вовремя, нечего сказать! Подумаешь, неженка! Тебя, наверно, не интересует, сколько у нас сейчас работы? Не разгрузим сегодня эти два судна — хозяева не заплатят нам ни гроша! Получишь тогда шиш.
— Я приму лекарство и сразу же вернусь.
— Баба ты, что ли? Давай живо за работу, а в обед сходишь, примешь свое чертово лекарство.
С тюком на плечах к ним подошел Лян Юнь. Прислушался к разговору и вступился за Цао.
— Ты, щенок, опять лезешь в чужие дела? Проваливай!
Лян Юнь вспыхнул. Он был готов сбросить на голову подрядчика свой тюк и применить один из тех приемов ушу, которым его обучил Фын. Цао делал ему отчаянные знаки. Он сдержался и ушел. Старик, вздохнув, побрел к пароходу.
На палубе Шан сказал ему:
— Ты болен? Посиди немного, отдохни.
Цао только покачал головой. В трюме он выбрал себе тюк поменьше, взвалил его на плечи. Уже из трюма он вышел с трудом. Ноги сильно дрожали. Лян Юнь с причала крикнул:
— Дядюшка Цао, как ты?
Все с тревогой наблюдали за ним. Он вытер грязным полотенцем лицо и ступил на сходни. Под его ногами одна за другой перекатывались волны. От их беспрерывного движения кружилась голова. Он сделал несколько неуверенных шагов и остановился. Сердце будто подскочило вверх, к самому горлу. Во рту возник отвратительный приторный привкус. Он хотел откашляться и выплюнул струю алой крови. Его тело мгновенно обмякло. В следующую секунду
груз и человек, опережая один другого, рухнули вниз и скрылись под водой.
Все вскрикнули. Фын, молниеносно скинув телогрейку, бросился в воду. На место происшествия спешили лодочники, торопливо подталкивая шестами лодки. Люди, вытянув шеи, вглядывались в волны. Вот на поверхности показалась голова Фына. Затем он снова нырнул. В следующий раз он показался на поверхности уже вместе с Цао. С ближайшей лодки торопливо и неловко вытянули обоих на борт. Лицо Цао посинело, губы стали фиолетовыми. Глаза были плотно прикрыты веками. Он еще дышал. Двое рабочих осторожно перенесли его на берег. Грузчики столпились вокруг. Раздавались возмущенные крики. Лян Юнь накинул на Фына телогрейку. Фын сбросил ее с плеч.
— Скорей, скорей его в больницу! — крикнул он.
— Откачаем сначала...
— Лучше сразу в больницу. Несите.
— А деньги? Как с деньгами?
— Ищите подрядчика,
— Подрядчик! Где подрядчик?!
— Под-ряд-чи-ка!.. Торопливо подбежал подрядчик. Однако его интересовал вовсе не Цао.
— А груз, лао Фын? Груз почему не вытащил?
Фын скрипнул зубами. — Мы тут хоть все подыхай, а про груз ты не забудешь!
— Это меня не касается. За пропажу груза отвечаете вы. Давай вытаскивай поскорей!
Фын дышал, как кузнечные мехи, но все еще одерживался.
— Хорошо, отправь Цао в больницу, а я выловлю груз.
Подрядчик, прищурив глаза, взглянул на Цао и усмехнулся.
— К чему такие нежности? Откачать, пусть выпьет шаосинского вина, пропотеет — и все будет в порядке. Слушай, Фын, не теряй времени, ныряй!
Фын вне себя от ярости стал засучивать рукава. Шан остановил его.
— Кто согласится потрудиться доставить дядюшку Цао в больницу? Деньги сейчас будут!
Несколько человек подняли Цао и понесли. Шан повернулся. Его острые глаза впились в лицо подрядчика. Он заговорил негромко, но веско:
— Ты не думай, что жизнь бедняка ничего не стоит! — Он расстегнул застежки ватного халата и сбросил его с плеч.
— Ляп Юнь, неси это в ломбард!
Фын тоже сбросил свою телогрейку. Рабочие последовали его примеру. Лян Юнь с огромным ворохом курток побрел к ломбарду. Шан еще раз смерил подрядчика взглядом, отвернулся и ушел.
Грузчики гурьбой повалили за ним. Подрядчик, заволновавшись, догнал Фына и схватил его за локоть.
— Лао Фын, груз-то не вытащили...
— Сам и тащи! — отрезал Фын.
— Это как же так? Пропадет груз — вы будете отвечать. Удержу из вашего жалованья.
— Удерживай! — крикнул Шан. — Только нас не удержишь! Издеваться не позволим!
— Пусть удерживает, мы работать не будем! -
— Правильно, не будем!
— Все равно без пользы живет, некому даже нажитое богатство оставить. Пусть таскает сам!
Кули стали расходиться. Подрядчик был. в растерянности. Какой тюк упал в море, сколько он стоит? Ему может здорово влететь от хозяина. Он поспешил за грузчиками и уже совсем другим тоном сказал Фыну:
— Ступай, пожалуйста, вылови тюк. Я дам тебе три юаня на вино...
— Оставь эти три юаня себе. Видишь, я мокрый. Холодно. Пойду в барак, погреюсь.
— Пять юаней! Ну, как?.. Ладно, десять! Возьмешься?.. Эй,, кто возьмется? Десять юаней за то, чтобы выловить из воды тюк. Десять юаней!
— Подрядчик, — один из рабочих, решив подшутить, показал ему два пальца. — Вот так я возьмусь.
— Сколько? Двадцать? Ладно, двадцать так двадцать!
— Да нет, что ты! Я говорю, давай мы с тобой вдвоем нырнем!..
Все расхохотались. Подрядчик остолбенел. Грузчики разошлись.
Цао умер.Действовавшая на пристани подпольная партийная группа решила воспользоваться недовольством рабочих, чтобы поднять их на борьбу с подрядчиком.
Перед ним были выдвинуты три требования: 1) увеличить заработную плату; 2) выделять средства на медицинское обслуживание грузчиков и 3) восьмичасовой рабочий день.
Переговоры велись в доме подрядчика. Жена его, разрядившись, с приветливым видом наливала делегатам грузчиков чай, угощала сигаретами. Сам подрядчик вел себя так, будто вообще ничего не происходит. Сидел перед печкой, заложив ногу за ногу, и время от времени громко зевал.
В делегации было пять человек: Шан, Фын, Большой Лян и еще двое пожилых кули.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67