Над головой и рядом просвистело несколько пуль. Лян Юнь каждый раз падал на землю. Он не отстреливался, чтобы не обнаружить себя.
Лян Юнь отбежал уже довольно далеко от'вершины, когда, наконец, остановился, чтобы отдышаться. Затем, бесшумно ступая, он двинулся по дну высохшей канавки дальше, к другой вершине. Туда словно и не было дороги. Вьющиеся растения и колючий кустарник на каждом шагу цеплялись за ноги.
Стрельба вскоре стихла. Воцарилась тишина. Лян Юнь боялся остановиться и уже не обращал внимания на то, есть ли у него под ногами тропинка или нет. Он из последних сил стремился вперед и потерял всякое представление о времени. Вдруг впереди снова раздался окрик:
— Стой! Пароль!
Ни слова не говоря, Лян Юнь вскинул пистолет и выстрелил. В ту же самую секунду он почувствовал прикосновение к спине какого-то острого и твердого предмета. Строгий голос приказал:
— Руки вверх!
Лян Юнь не поднял рук. Ему было все равно, что
за предмет упирался ему в лопатку. Он не хотел попадать в руки врагов! Он дернул рукой, поднимая выше дуло пистолета, но в этот момент его кисть сжала чья-то сильная рука. Он чуть не вскрикнул от внезапной боли. Из вывернутой кисти на траву упал пистолет. Лян Юнь присел и ударил, напавшего на него человека ногой в живот. Тот охнул и подался вперед. Когда Лян Юнь захотел выхватить у него свой пистолет, сбоку на него навалились еще несколько человек и в мгновенье ока скрутили его. Лян Юнь отчаянно сопротивлялся, но руки были уже связаны. Он затих, тяжело дыша и пытаясь рассмотреть своих противников.
Его окружили и привели в тростниковый шалаш. Внутри горела маленькая масляная коптилка. Подле нее сидел человек в поношенной военной форме и просматривал какие-то бумаги.
— Разрешите доложить, шоучжан, поймали шпиона.
— Приведите!
Лян Юня втолкнули в комнату. Шоучжан окинул его взглядом. Нахмурился.
— Ты из какой части?
Лян Юнь вскинул голову, но не ответил.
— Тебя спрашивают, щенок! — подтолкнул его стоящий рядом конвоир.
Лян Юнь порывисто обернулся и плюнул ему в лицо.
— Ты сам щенок! Раз поймали, теперь делайте, что хотите! Лучше сразу расстреляйте!
— Подожди, — проговорил шоучжан. — Парень, что ты за человек? Почему ты с пистолетом ночью забрался к нам в горы?
Лян Юнь внимательно посмотрел на него. При мелькающем огоньке коптилки он вдруг увидел на рукаве шоучжана небольшую нашивку с двумя иероглифами: «Балу». Он растерянно замигал глазами. Не показалось ли ему? Он встрепенулся, освободил
одну руку и, показывая на нашивку, взволнованно вскрикнул:
— Ты... Ты — балу?
— Ты смотри у меня!.. — Конвоир схватил Лян Юня за плечи.
На этот раз он не вырывался. Кровь прилила к лицу. Глаза увлажнились.
— Развяжите его! — приказал шоучжан. Он ласково спросил: — Откуда ты взялся?
— Из города.
— Гм... А зачем к нам пожаловал?
— Мне нужно найти комиссара Вана.
— Какого Вана? Кто он такой?
— Этого я не знаю. Он в Цинлунчжае.
— Это и есть Цинлунчжай, — сказал кто-то сзади.
— Тогда мне нужен человек, по имени Пан Хуэй.
— Я Пан Хуэй. Говори, что нужно? — отозвался другой человек, лет тридцати.
— Ну, вот и хорошо! — Лян Юнь облегченно вздохнул. — Меня послал сюда товарищ Шан, а мое имя — Лян Юнь...
Услышав эти два имени, шоучжан обрадованно воскликнул:
— Э! Вот в чем дело! Нам уже по рации сообщили о тебе. — Он подошел к Лян Юию и крепко пожал ему руку. Потом ласково погладил по голове.
— Ты уж прости нас... — подошедший Пан Хуэй похлопал его по плечу.
— Ой!.. — невольно вскрикнул Лян Юнь.
— Ты ранен? — Пан Хуэй торопливо отдернул руку и приказал стоящему в стороне молодому бойцу: — Давай скорее за санитаром!
В это время шоучжан приветливо сказал:
— Я и есть комиссар Ван. Сейчас иди на перевязку, отдохни, а попозже я позову тебя, мы поговорим подробнее.
— Товарищ Ван, а мой пистолет?
— Он здесь. — Кто-то протянул ему оружие.
Лян Юнь взял пистолет и, улыбаясь, засунул за пазуху. Он вытянулся, отдал комиссару честь и бодро вышел вслед за бойцом из комнаты.
На улице было прохладно. Ветерок тихонько покачивал ветви сосен. Сосны глухо шумели, как море в час прилива. Лян Юнь остановился на пороге и всей грудью глубоко вздохнул.
На другое утро, позавтракав, Ляп Юнь явился снова к комиссару Вану.
— Товарищ Ван, что мне дальше делать?
— Тебе? — Ван улыбнулся. — Есть одно очень важное задание.
— Какое? Я готов!
— Ты сейчас же отправишься в лазарет и будешь лечиться.
— Разрешите доложить, — разочарованно протянул Лян Юнь, — это пустяковая царапина. Сама заживет.
— Но я не люблю, — тепло проговорил командир, — когда ко мне приходят люди с перевязанными руками. Со здоровой рукой ты лучше выполнишь наше задание, верно ведь?
— Есть! — вздохнул Лян Юнь.
— Не огорчайся, парень. Заданий у нас много. Было бы желание. Еще вопросы есть?
— Товарищ комиссар? пусть кто-нибудь научит меня стрелять.
— Это несложно. У нас здесь много отличных стрелков. Покажи-ка твой трофей! —Он взял у Лян Юня пистолет, внимательно осмотрел его, вернул обратно. — Оружие подходящее. Пан Хуэй будет тебя учить стрельбе. Он из такого пистолета и левой и правой сто из ста выбивает!
Пан Хуэй, командир партизанского отряда, жил в деревне Цинлунчжай. Теперь его отряд временно подчинялся уездному партизанскому соединению и использовался в разведывательных операциях. Командир был потомственный охотник. Вначале охотился с одноствольным ружьем, а когда подрос, сменил его на карабин. Потом к карабину прибавился еще маузер. Его пуля поражала цель с первого раза, независимо от того, летела эта цель или бежала по земле.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67