Он был похож на ученого или на служащего. И для чего такой человек пришел к Шану играть в мацзян?
Шан встал, достал из сундука какое-то старое тряпье и протянул его человеку, одетому в халат.
— Учитель Пэй, в своей одежде ты будешь здесь очень заметным. Лучше переоденься.
Пэй, переодеваясь, заметил:
— У нас там я в этих лохмотьях тоже бросался бы в глаза.
Все улыбнулись. Шан сказал Лян Юню: — Маленький Лян! Мы сейчас будем обсуждать кое-какие дела, а ты иди за ворота и оттуда наблюдай за лотком Эр-мань. Если.Эр-мань поднимет, руг
ку и станет поправлять волосы, сейчас же беги сюда и скажи нам об этом. И никуда не отлучайся, понял?
— Хорошо.
— Только, смотри, не привлекай ничьего внимания.
— Ясно.
Лян Юнь вышел за ворота. Перед ним был глухой тупичок со старыми, обветшавшими домами по обеим сторонам. Стены их покривились и выгнулись, на кровлях не хватало черепиц. Здесь жили портовые грузчики и всякий пристанский люд. На углу Эр-мань разложила свой лоток. На резком северном ветру билось и плясало пламя карбидного фонарика. Лян Юнь был в восторге от окружающей его таинственности и чувствовал себя героем удивительного приключения. Он присел на пороге, не спуская глаз с Эр-мань.
Девочка за последнее время заметно подросла. Высокая и тоненькая, она стала еще привлекательнее. Лян Юнь в последнее время частенько останавливался возле ее лотка. Характер Эр-мань изменился мало, и молодым повесам она по-прежнему- спуску не давала.
Лян Юнь встал и пошел к ней. В переулке было мало прохожих, все торопливо расходились по домам. Девочка что-то тихонько мурлыкала.
— Эр-мань...
— Ай, ты почему здесь?
— А что такого? Если что случится, я бегаю бы-
— Глупый. Так нельзя. Если ты внезапно побежишь, всех нас выдашь.
— Действительно, как это я не сообразил! Смутившись, он поспешно вернулся на свой пост.
Посидел немного, встал и прошелся взад и вперед. Вдруг увидел, что Эр-мань поглаживает рукой волосы.
Опрометью бросился во двор,
— Дядя Шан, Эр-мань...
Люди за столом, только что тихо разговаривавшие друг с другом, выпрямились на своих местах. Послышался стук смешиваемых костей. Лян Юнь вышел во двор и через щелку в воротах посмотрел наружу. Вскоре он заметил две фигуры, приближавшиеся к дому Шана. Приглядевшись, узнал Одноглазого и Черепаху. Они, не останавливаясь, прошли мимо, но вскоре повернули назад. Дошли до тупичка и завернули за угол.Лян Юнь вернулся в дом и рассказал о них Фыну.
— Ясно. Мы будем продолжать, а ты возвращайся на свой пост.
Он кивнул. Ему очень хотелось послушать, о чем будут говорить эти люди, поэтому, выйдя из комнаты, он тихонько прокрался под окно. Говорил человек, названный Пэем.
— Товарищи, наша организация решила использовать вашу забастовку в политических целях. Японцы, развязав на Тихом океане войну, концентрируют на материке стратегические материалы и продовольствие. На парусниках эти товары стекаются сюда, и здесь их перегружают на пароходы для отправки в страны южных морей. Наша забастовка должна парализовать эти перевозки. Забастовку нужно провести под видом борьбы с подрядчиками — так врагу труднее будет прибегнуть к репрессиям. Но не следует ожидать, что враги оставят нас в покое. Мы должны быть осторожны, в особенности Шан и другие руководители... — Он приостановился. — Фын, там кто-то на улице...
Фын вскочил и распахнул дверь. У окна с виноватым видом стоял Лян Юнь.
— Ты почему не у ворот? Что ты тут делаешь?
— Я... я...
— Войди.
Лян Юнь вошел в комнату, а Фын вышел во двор.
Шан, всегда такой приветливый, сейчас заговорил с Лян Юнем сурово. Его острые глаза, казалось, сверлили его насквозь.
— Почему ты не прошел сразу к воротам, Маленький Лян? Зачем подслушивал? Мы поручили тебе такое важное дело, а ты?! А если эти двое вернутся? — Он гневно взмахнул рукой.
— Лао Шан, — спросил его человек, похожий по одежде на рабочего. — Это сын Лян Ши-мина?
Шан кивнул.
— На тебя нельзя положиться, Маленький Лян.
— Нет, можно... — Лян Юню стало не по себе. — Я сделал ошибку и очень виноват, но только... Я не хотел...
Он собирался еще что-то сказать, но горло сдавили спазмы.
— На первый раз мы тебя прощаем, иди. — Выражение лица Шана смягчилось. — Мы скоро тоже уходим. Помни: ни с кем об этом ни слова.
Лян Юнь вышел за ворота. Эр-мань сидела за лотком-, внимательно вглядываясь в каждого прохожего. Ему стало стыдно подходить к ней. Она заметила его и подозвала к себе.
— Лян Юнь, они уже ушли?
— Нет еще.
— Тогда куда же ты делся?
— Я? — Лян смутился. — Да так... Никуда.
На третий день забастовки Лян Юнь решил выйти посмотреть, что делается в пристанском районе.
Незаметно для себя он дршел до улицы, где жил подрядчик. Его внимание привлекла знакомая фигура у больших красных ворот подрядчикового дома. Он спрятался за ближайшее дерево и стал оттуда наблюдать. У ворот переминался Одноглазый. Бекаре одна створка ворот распахнулась, и Дракон-, по привычке оглянувшись по сторонам, проскользнул во двор. Ворота тотчас заперли.
«Раз тут этот негодяй, затевается какая-то гадость!» — подумал Лян Юнь. Он нашел укромное местечко и решил дожидаться Одноглазого.
Прошло довольно много времени, пока, наконец, Одноглазый с очень довольным видом не вышел обратно. В руках у него появился небольшой бумажный сверток. Лян Юнь незаметно последовал за ним. Одноглазый быстро переулками перешел на улицу Сималу в западной части города. На этой улице был большой постоялый двор, где обычно останавливались крестьяне-возчики из дальних деревень. Одноглазый зашагал прямо во двор.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67