Рябой и Цао стянули к дзоту свои отряды. Но партизан к тому времени и след простыл. По словам заснувшего часового, на дзот наступали около сорока человек партизан. Они отступили только тогда, когда по ним' из всех амбразур был открыт огонь.
Рябой недоумевал: каким образом число партизан так сильно возросло?
На самом деле часовой, чтобы избежать ответственности, солгал. На дзот напала всего-навсего лишь пятерка Лян Юня. Да и то они по-настоящему и не собирались уничтожать дзот, а просто хотели отвлечь внимание врага. После того как отряды Рябого и Цао поспешили к дзоту, они проникли в деревню. Отыскали дом Лю Фу. Ван и Сун были поставлены сторожить на обоих концах улицы. Юн, перепрыгнув через ограду, отворил изнутри ворота. Лян Юнь и секретарь Сюе вошли во двор. Лян Юнь тихонько постучал в двери. — Лао Лю, открой!
- Кто там?. — послышался изнутри женский голос.
- Из отряда. Цао просит Лао Лю немедленно прийти к нему.
- А разве за ним только что не посылали? — Женщина открыла дверь. — Ах!..
Она остолбенела, узнав стоявших перед ней партизан.
— Иди в дом! — Юй подтолкнул ее внутрь.
Лян Юнь и Сюе вошли следом. Лян Юнь запер за собой дверь.
- Зажги лампу! — приказал Сюе.
Женщина, дрожа всем телом, зажгла свет. Ее лицо было бледно, глаза беспокойно бегали.
— Твой муж у Цао? — спросил Лян Юнь.
Женщина промолчала, только низко опустила голову.
— Говори же! — угрожающе произнес Юй.
Лян Юнь остановил его жестом. Юй зло взглянул на женщину, что-то проворчав себе под нос.
— Говори. Тебе ничего не грозит, если будешь говорить правду, — спокойно проговорил Лян Юнь.
— Да... Цао вызвал его, командир. Подумай сам: раз попал им в руки, ничего теперь от тебя самого не зависит. Не идти — нельзя: у них в руках пистолеты. Мы землю грызем с досады. Что нам делать! Командир, ты должен понять...
— Заткни свою паршивую глотку! — снова взорвался Юй. — Что ты вздор мелешь?! Зачем Лю Фу убежал? Зачем он сам явился к Цао, сам стал предателем? Отвечай! Зачем он повел карателей в горы за партизанами? Отвечай!
Женщина, перепугавшись, отступила на несколько шагов назад, не в силах вымолвить ни слова.
— Ладно! — проговорил Лян.— Мы все это. твоему Лю Фу вписали в счет. Сегодця ночью ему повезли. Но только4 ты не забудь сказать своему муженьку, что в его интересах больше не делать того, что он до сих пор делал...
Женщина молча кивала головой. Партизаны ушли. Подул северный ветер. В воздухе заплясали и закружились снежинки.
Стояли морозы.У партизан не хватало одежды. У одних были ватные штаны, но не было куртки, у других — наоборот. Враги блокировали партизанский район и продолжали прочесывать горы. Партизанам пришлось уйти из тех мест, где они могли найти убежище от ветра и снега — горных деревушек и древних кумирен — и перебраться в пещеры. Холод беспощадно преследовал их, увеличивая и без того немалые трудности.
Лян Юнь обморозил ноги. Вначале он почувствовал сильный зуд, но не обратил на это внимания. Потом ноги распухли. Он не мог натянуть на них ботинки. Ему пришлось распороть верх ботинок и привязывать их к ногам веревками.
В самое тяжелое время заболел Юй.
У него поднялась высокая температура. Лицо пылало. Потом он стал терять сознание и бредил. Он кричал:
— Вперед, в атаку! Бей! Лю Фу, ты куда бежишь?..
Когда он приходил в себя, то лежал неподвижно и тихо. За несколько дней парень до неузнаваемости исхудал.
Во время переходов товарищи по очереди несли его на спине. Как-то, когда враги преследовали их особенно настойчиво, Юй тихонько шепнул Лян Юню:
— Командир, брось меня!
— В чем дело? — спросил Лян, продолжая идти-вперед.
— Брось, брось меня здесь! — настаивал тот.
— Держи себя в руках, не морочь мне голову. Если бы я заболел, ты бы так же нес меня! — Лян Юнь осторожно переложил его повыше и добавил: Потерпи до завтра. Завтра мы отправим тебя в уезд. Там найдем врача, вылечим... Потом вернешься к нам.
— Я не пойду.
— Как это так?
— Я не хочу покидать вас.
Юй заплакал самыми настоящими слезами. Лян Юню было тоже не по себе, но паренька нужно было отправить в уезд во что бы то ни стало.
Добравшись до новой пещеры, партизаны провели там ночь. На другой день Лян Юнь из двух жердей й сосновых ветвей сделал носилки. Ван и Сунь понесли Юя в уезд. Лян Юнь и секретарь Сюе стояли плечом к плечу и долго смотрели им вслед, пока носилки не скрылись в чаще деревьев.
Бешено ревел северный ветер.Не успели они отправить Юя в уезд, как из города вернулись два посланных на разведку партизана. От товарищей из городской подпольной организации они получили сведения о расположении вражеских укреплений и численности гарнизона. Они принесли много хороших новостей. На всех фронтах вражеское наступление полностью остановлено. Во многих местах Народно-освободительная армия перешла в контрнаступление. Гоминдановцы в городе находятся в смятении.
Лян Юнь был доволен. Он переслал полученные сведения в уезд. Оттуда, от секретаря Ли, его отряд должен был получить новое задание.
Ночью с юга смутно доносилась артиллерийская канонада. Стрельба продолжалась долго. На другой день пришел из уезда связной Чэнь. Он сообщил, что ночью объединенный уездный партизанский отряд совершил нападение на важный стратегический пункт гоминдановцев — Шаньчжачжэнь. Когда партизаны ушли, к гоминдановцам прибыло подкрепление и артиллерия открыла огонь по оставленным позициям.
В этом бою было уничтожено более трехсот двадцати солдат из городского гарнизона и хуаньсянтуанеи, захвачено много оружия. Чэнь достал из-за пазухи шесть обойм для маузера и передал их Лян Юню.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67