. — проговорил женский голос.
— Хорошо, ты тоже ложись, мама.
Этот голос был ему очень знаком. Ша-ша? Он в доме инспектора Чжана? Тогда ему, кажется, навезло.
Ша-ша вернулась к кровати. На ней была белая пижама, волосы распущены. Она потянулась и зевнула. Повернулась, чтобы прикрыть за собой дверы Перед нею стоял человек в^ мокрой до нитки одежде. Она отшатнулась, готовая вскрикнуть. Лян Юнь шагнул вперед, закрыл ей ладонью рот, одновременно приложив палец к своим губам.
— Тсс!..
Ша-ша узнала его. Она облегченно вздохнула. Но» все еще продолжала дрожать.
На горе царила необычная суматоха. Японцы были всюду. Они осматривали каждый камень,, каждое дерево. Повсюду мелькал свет электрических фонариков.
В доме Чжанов резко зазвонил входной звонок.
Ша-ша, испуганная,, смотрела на Лян Юня. Он погасил свет, отдернул штору и выглянул на улицу.. По-прежнему шел дождь. В темноте ничего нельзя; было разглядеть. Время от времени ослепительно! вспыхивали и тут же гасли лучи карманных фонариков. Ша-ша стояла за его спиной,, и он слышал, как у нее мелко стучали зубы. Он опустил штору.. Окинул взглядом комнату. Над платяным шкафом, был устроен вытяжной колодец. Он вел, по-видимому, на чердак. Вход в него был прикрыт деревянными дощечками. Рядом с гардеробом стояли четыре сложенные горкой чемодана. Решение созрело: быстро.
— Слушай, они гонятся за мной. Можешь ли ты меня спрятать?
— Я? Я?.. — Зубы у Ша-ша застучали еще громче. — Как же... мне это сделать? Что... случилось?
— Я не могу тебе сейчас сказать... Позволишь у тебя спрятаться?
— Ты... Ты бы лучше ушел. — Ша-ша вопросительно посмотрела ему в лицо.
— Куда же мне уйти? Здесь повсюду японцы. Слушай меня внимательно. Если японцы схватят меня в вашем доме, для вашей семьи это будет очень плохо.
Ша-ша смотрела на него испуганными глазами и молчала.
Лян Юнь взял ее за руку и не терпящим возражений голосом сказал:
— Скоро японцам конец. Не будь глупой. Сейчас по этому колодцу я поднимусь наверх. А ты подними эти четыре чемодана на гардероб и закрой за мной отверстие. А потом ложись в постель и притворись спящей. Все дальнейшее зависит от тебя самой. Поняла?
Ша-ша была перепугана. Сначала она хотела отказаться. Никто раньше не приказывал ей, да еще таким тоном. Но теперь, в глазах стоящего перед нею человека бушевало пламя. Его взгляд был так требователен, что она.нерешительно кивнула головой.
— Все! — Лян Юнь нахмурил брови и добавил:— Если ты меня., предашь, я скажу, что это все заставил меня сделать твой отец! — Он не договорил. Взяв стул, поставил его на гардероб. Откинул решетку колодца. Изнутри пахнуло свежим, прохладным воздухом. Он пролез в колодец и прикрыл за собой решетку. Стал прислушиваться. Снизу донесся звук переставляемых вещей. Скоро эти звуки стихли. Полоски света, проникавшие из комнаты, исчезли. Теперь его со всех сторон окружала кромешная тьма. Он бесшумно пополз вперед, навстречу дуновению ветра. Колодец выходил на крышу маленьким окошком. Лян Юнь тихонько толкнул его. Окошечко отво-
рилось. За ним начиналась наклонная крыша. Он высунул голову наружу. Вся Ласточкина гора была освещена мелькающими, огнями электрических фонариков. Военная пристань вдали представляла собой сплошное зарево. «Если японцы обнаружат вытяжной колодец или Ша-ша предаст меня, — подумал он, — я спрыгну отсюда вниз, но ни за что не дамся им в руки».
Он плотно прикрыл окошко. Пополз по вентиляционной трубе обратно. Внизу разговаривали по-японски. По-видимому, они уже добрались до спальни Ша-ша. Он затаил дыхание. Вскоре все стихло. Лян Юнь поеживался от прохладного предутреннего ветерка.
Через оконце стал проникать тусклый свет. На улице начало светать. Внизу послышался шорох. Лян Юнь насторожился. Голос Ша-ша негромко позвал:
— Лян Юнь! Лян Юнь!
— Да, я здесь.
— Спускайся вниз!
Он откинул решетку. В комнате была одна Ша-ша. Он осторожно опустился на крышку гардероба. Затем, придерживаясь руками за края, спрыгнул вниз.
— Японцы приходили?
— Угу.
— Ну и что?
— Они говорили с отцом по-японски. Я не поняла. Один офицер посветил везде фонариком, заглянул под кровать... Раскрыл даже гардероб. Потом они все ушли.
— А теперь? Из твоих никто сюда не войдет?
— Нет. Мои родители встают! только после десяти. А почему японцы тебя ловили?
— И сам не знаю. Шел вчера ночью домой — вдруг на пристани вспыхивает пожар. «Почему?» — думаю. Решил подойти поближе посмотреть. Вдруг японцы начали по мне стрелять... Погнались. Я знаю одно: попадешь к ним в руки, ничего хорошего не
жди. Ну и бежал, как мог. Потом, когда бежать было некуда, бросился в воду и приплыл сюда. По правде говоря, до сих пор не понимаю, почему это они за мной гнались.
— Ты что, за ребенка меня принимаешь? — недовольно сказала Ша-ша. — Забыл, что говорил мне ночью? «Если предашь, я скажу, что это все меня твой отец научил сделать!» Если ты ничего не сделал, то зачем так говорить? Лучше бы тебе меня не обманывать, Лян Юнь. Этот пожар ночью... Ты замешан?
Уловка не удалась. Он ничего не ответил, только усмехнулся.
Ша-ша не верила себе. Кули, мальчишка с едва пробивающимися усиками, мог сжечь целую пристань! На ее лице появилось смешанное выражение боязни и почтения. Он вдруг превратился в ее глазах в героя. Она встала, открыла металлический термос, налила ему стакан чаю.
— Выпей, ты, наверно, голоден.
Лян Юнь был действительно очень голоден. Он похянулся к коробке с печеньем и без приглашения начал его есть. Он пил чай и раздумывал, как ему теперь вести себя с этой девушкой, фактически спасшей ему сегодня жизнь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67